Двух слов связать не могу. Только в переписках герой.
В столицу мы едем на скоростном поезде. Поэтому у нас сидячие места: Лунара, выбрав место ближе к проходу, пропускает меня к окну.
– Я выпила так много зеленого чая, что точно буду постоянно бегать в туалет, – объясняет она, собирая волосы в небрежный хвост. Оглядевшись по сторонам, добавляет, – здесь так много людей. Как думаешь, кто-то из них тоже едет на чемпионат?
– Нет, мы одни такие дураки на весь поезд, – серьезно отвечаю я, уверенный, что у всех присутствующих в вагоне есть дела поважнее, чем просмотр фигурного катания.
– Кажется, – начинает Лу, прищурившись, – ты не до конца понимаешь, куда мы едем и какой у этого мероприятия масштаб.
– Я разбираюсь в масштабировании цифрового изображения, а не в фигурном катании. Конечно, мне ничего не понятно.
– У нас впереди шесть часов, чтобы как следует тебя подготовить, – она откидывает столик и кладет на него телефон и упаковку овсяного печенья со злаками.
– Подготовить к чему?
– Неужели у тебя нет никаких вопросов? – удивляется она, походя в этот момент на преподавателя, которого не хотят слушать ученики.
– Есть. За что судят отца Ясмины?
Улыбка сходит с лица Лунары. Она слышала наш с Яс разговор в машине, но, видимо, надеялась увести меня от этой темы. Не уверен, что ей хоть что-то известно про моих настоящих родителей. Иначе бы она так не удивлялась моей тяге к подобного рода событиям.
– За мошенничество. Это связано с его компанией. Подробностей я не знаю, но есть вероятность, что ее маму тоже привлекут за соучастие. – Лу крутит кольцо на указательном пальце. – Ясми не общается с родителями, но она все равно ездит на каждое слушание.
– Звучит хреново. – Я вспоминаю ее бледное лицо и покрасневшие глаза и жалею, что не сделал и не сказал что-то еще. Лишь бы облегчить ее страдания.
– Почему тебя это волнует? Вы ведь едва знакомы.
– У меня синдром спасателя, не обращай внимания, – заметив ее растерянность, решаю добавить, – это не шутка, мне так психолог сказал.
– А, понятно, – кивнув, она открывает упаковку с печеньем.
– И больше ничего не спросишь?
– Нет, – Лу протягивает мне угощение, – будешь?
– Да, спасибо, – забрав печенье, я отворачиваюсь к окну и ненадолго задумываюсь о своем.
Сколько ни пытался, я не смог уберечь родителей от беды. Вряд ли от меня что-то зависело, но все же… Мне стоило кому-то рассказать о том, какой образ жизни они вели, но я промолчал, и теперь они мертвы.
Заметив поникшую рядом Лунару, решаю вернуть себя на землю и подумать о живых.
– Что там насчет фигурного катания? – интересуюсь я.
– А что насчет него? – кажется, из-за всех этих разговоров у нее тоже испортилось настроение.
– Как все устроено? Они выйдут все вместе или по отдельности, там нужно кататься на скорость или что?
Она изумленно хлопает глазами, а затем начинает хохотать так громко, что на нас оборачивается половина пассажиров