но затравленный вид выдавал их незавидное положение. Повсюду виднелись натянутые на рамки шкуры. Среди землянок беззаботно бегали двое грязных малышей. Небольшое лесное селение жило почти обычной жизнью, если не помнить о страшном ремесле, которое избрали себе мужчины. Убийству невинных для продолжения своей жизни или рода не могли покровительствовать никакие божества. Однако посреди небольшой поляны возвышался столб с изображением незнакомого языческого покровителя.
Пленниц окружила любопытная толпа. Добыча понравилась: лошадей хвалили, прицыкивая языком; девушек осторожно разглядывали, боясь навлечь на себя гнев главаря, самолично распоряжающегося награбленным. По глазам оборванцев было видно, что каждый примеривался к лакомому куску, оценивая свои шансы.
Лошадей увели прочь. Дорогое оружие небрежно бросили перед входом во вросшее в землю жилище. Оно принадлежало местному «господину». Пленниц втолкнули в пропахший гнилым воздухом сарай. Разбойники действовали методично и лениво, словно выполняли обыденную работу. Не успели подруги бережно опустить постанывающую Хельгу на солому, разбросанную по полу, как один из «новых хозяев» жёстко схватил Архелию за предплечье и повлёк за собой. Она не сопротивлялась и старалась держаться уверенно, чувствуя на себе бесцеремонные взгляды местных жителей. Без привычных доспехов и оружия, одетая в потрёпанный короткий хитон и вязаные шерстяные рейтузы, с обветренным загорелым лицом дочь барона выглядела, как обычный парень. Её внешний вид не мог вызвать ни страха, ни уважения, но главарь намётанным глазом сразу определил её в «благородные» и велел привести к себе.
Архелии связали руки и проводили внутрь просторной землянки предводителя. Когда глаза воительницы немного привыкли к полумраку, она принялась разглядывать комнату, в которой находилась, ожидая своего приговора. В жилище было на удивление уютно. На стенах с любовью развешаны дорогие шкуры, они же покрывали многочисленные лавки, стоящие вдоль стен. В дальнем конце обустроен настоящий арсенал: разнообразные мечи и даже сабли, кинжалы и ножи, луки и стрелы, копья и щиты, топоры и секиры – всё внушало должное почтение к обладателю подобных трофеев. Сам же хозяин, давно не мытый и не чёсанный, отдельно от военных сокровищ вызывал лишь чувство отвращения и брезгливости. Он сидел, задумчиво глядя на пленницу маленькими проницательными глазками из-под нависших косматых бровей.
– Ты богата? – без лишних предисловий начал он.
– Была.
– Я так и понял. Почему шатаешься по лесу одна? Откуда ты?
– Мне пришлось оставить мой дом. Это моё дело…
– Не хочешь говорить? Жаль, тогда придётся тебя убить, если никто из моих молодцев не возьмёт тебя в «жёны». Лишние рты мы кормить не можем. Самим мало.
– А моих подруг?
– Тоже. Денег мы при вас не нашли. Чем вы жили во время скитаний?
– Охотились. Ещё служили в одной дружине.
– Кто научил вас ратному делу?
– Оно у нас в крови.
– А