ковер. Помимо шикарной современной отделки, помещение вмещало всевозможную технику, тренажеры, барную стойку, симпатичные кресла-мешки и огромный экран для проектора. Сперва Мелинда просто не поверила своим глазам: каким образом в строгий королевский интерьер особняка могло вписаться нечто подобное?
– Вау! – восторженно отозвалась девушка. – Это твоя комната?
– Не совсем. Скорее, мое убежище от собственной комнаты.
Мелинда посмотрела на него с недоверием.
– А чем плоха твоя, эм… настоящая комната?
– Ничем, – пожав плечами, сказал Аллан. – Просто она такая же скучная и консервативная, как и большинство помещений в поместье. Когда я сказал братьям, что хочу сделать в спальне ремонт, они оскорбились до глубины души и сказали, что не позволят в одночасье уничтожить то, что с такой тщательностью береглось и реставрировалось столетиями.
– Разве тебе не нравится интерьер вашего дома? На мой взгляд, все просто безупречно.
Аллан провел ладонью по своим темным волосам, после чего одарил Мелинду снисходительной улыбкой.
– Дело не в интерьере, а в принципиальной традиционности, с какой мои братья выстраивают наш быт. Если честно, меня от этого уже настолько тошнит, что если бы не старая заброшенная кухня, которую я отремонтировал на свой вкус, я уже давно лежал бы в психушке с каким-нибудь тяжелым расстройством.
– Тебя послушать, так вся твоя жизнь – это одно сплошное затруднение.
Аллан добродушно расхохотался, после чего сдул с лица нависшую на глаза прядь волос.
– Отчасти это так.
– Я не понимаю, как при такой жизни можно еще на что-то жаловаться. Если бы ты знал, в каком отвратительном и уродливом доме мне пришлось прокуковать почти половину своей жизни, то, уверена, немедленно пересмотрел бы свое отношение.
– Вполне возможно, – ответил он, пожав плечами, – но, увы, я не жил жизнью Мелинды Джонс, а ты не жила в шкуре Аллана Мортиса, так что не вижу смысла разводить дискуссию. Везде есть свои трудности.
На некоторое время между молодыми людьми повисло молчание, нарушаемое лишь мерным гудением больших потолочных ламп и негромким дыханием. Вперив задумчивый взгляд в дальний угол комнаты, где высился средних размеров холодильник с надписью «Кока-Кола», Мелинда попыталась понять услышанное.
Возможно, Аллан прав: девушке не стоило сравнивать их жизненные ситуации. Они выходцы из совершенно разных миров, в каждом из которых существует тысяча подводных камней. Пускай ей приходилось подрабатывать с пятнадцати лет, беспрекословно подчиняться требованиям матери и злиться на финансовое неблагополучие, но Мелинда и близко не могла предположить, что требовали от Аллана традиции семьи.
Она понимала, что он только с виду самый обычный парень, а на деле – наследник семейной империи. Нравится это или нет, Аллану еще до рождения предопределили судьбу. В этом она тоже не могла ему позавидовать, потому что по себе знала, насколько это ужасно – не иметь права на собственный выбор.
– Мелинда?
Голос