они умрут?
Призрак вытянул руки, чтобы схватить Маркуса. Это движение было резким, словно под лохмотьями распрямилась пружина. Маркус не успел среагировать, чтобы защититься. Все, что он смог – это закрыть глаза. Он знал, что призрак лишь дурной знак и физически он навредить не может. И тем сильнее было его удивление, когда чьи-то руки вцепились в его плечи. «Бежим» – услышал Маркус у самого уха. Он подчинился. Они выбежали из-под кроны черного дерева и вновь оказались в укутанном туманом лесу. Они бежали, не разбирая дороги и остановились только когда начали падать от бессилия. Их сердца бешено колотились то ли от усталости, то ли от бессилия. Мальчишки настороженно вглядывались в туман вцепившись друг в друга. Сквозь шум пульсирующей крови стал проникать другой звук. Это был скрип, и с каждой секундой он становился все громче.
– Что это? – спросил Айзек.
– Ведьма, – прошептал, ошеломленный догадкой, Маркус.
Стоило об этом подумать, как скрип превратился в протяжный вой. Было очевидно, чем он громче, тем ближе подбирается ведьма. Вскоре, к жуткому вою примешался звук ломающихся веток. Вот-вот ведьма выскочит из тумана и наброситься на двух друзей. Но проклятый туман не позволял определить, откуда именно ждать беды. Вскоре вой стих, остался лишь треск. И вот одна маленькая щепка упала на плечо Айзека. Он вскинул голову и словно погрузился в ночной кошмар. Из тумана, ломая ветки, прямо на них летела ведьма. Айзек оттолкнул Маркуса в сторону, а вот сам увернуться не успел. Ведьма прижала его к земле и придвинула свою уродливую морду к лицу Айзека и зашипела. Шипение перешло скрип, а скрип – в крик. Айзек отвернулся и зажмурил глаза, но лицо ведьмы так прочно впечаталось в память, что никуда не исчезло. Это было лицо безобразного, лишенного глаз младенца, которое словно вырезали из рассохшегося дерева, из щелей которого сочился перегной.
Ведьма словно паук завернула Айзека в некое подобие кокона. А затем проворно опустила в мешок за спиной. Маркус видел, как ведьма выпрямилась и начала обнюхивать воздух, как это делают хищники. Ведьма была огромна. Все ее конечности были гипертрофированы и разной длины. Тонкие длинные руки оканчивались непропорционально огромными ладонями. Ноги же были толстыми и сужались к низу. Тошнотворно маленькая головка болталась на длинной шее. И все это уродство крепилось к скрюченному туловищу. Вскоре, ведьма учуяла Маркуса. Ее тело задрожало, вывернулось словно наизнанку. Она направилась к Маркусу дерганной рваной походкой. Иногда она спотыкалась и падала навзничь. Но приподнималась и продолжала свой путь опираясь на все свои конечности, словно гигантский паук. Последнее, что увидел Маркус перед смертью – тянущиеся к его лицу костлявые, покрытые язвами руки. Его юное сердце не смогло справиться с потрясением и буквально разорвалось. Он умер за мгновение до того, как отвратительные липкие руки коснулись его лица. А потом стали небрежно укутывать тело в омерзительную помесь плаценты и сгнившего тряпья.
Ведьма,