воспитание? Как быть: стоит ли прощать такое, или стерпеть, хотя бы до тех пор, пока я здесь не освоюсь?
Я поднял голову и осмотрелся – отца в комнате уже не было. Мачеха всё так же неподвижно сидела на стуле. Она была причастна к этому. Она заодно с отцом. Но она напоминала загнанного в угол зверя, мне знаком этот взгляд. Взгляд человека, у которого нет выбора. Может, это и так, возможно, у неё не было никакого выбора.
– Отец устает, заботится о нас, работает без выходных, – тихо принялась убеждать она то ли меня, то ли себя. – Он любит нас, Майки. Пойми это, – а затем уже громче и увереннее закончила. – Ты сам виноват в этом! Ты должен уважать и чтить отца! Он глава семьи!
Интересно, в чём выражалось моё непочтение в этот раз, или я получил скопом за все прошлые разы?
Если парнишка жил в таких условиях, то он герой. Не наложил на себя руки, не убил никого в школе. Хотя, может, до этого просто не дошло, я опередил его, заняв его место в этом теле.
Я поднялся с пола, взял со стола почти полную тарелку отца и, слегка прихрамывая, побрёл в свою комнату. Мне нужно многое обдумать, понять, что можно делать в этом мире, а что нельзя. Мне нужно не спешить с выводами и не наделать ошибок, если я хочу выжить, нужно притаиться и подождать. Ждать я умею.
Утро и новый день открыли для меня свежие впечатления. Впечатления об ужасной боли, в каждой клеточке этого юного тела. Если бы я точно не знал, что я жив, решил бы, что мёртв. С трудом поднялся с кровати, добрёл до шкафа и взглянул на себя в зеркало. Всё тело – это один сплошной синяк.
Помыться у меня не хватило сил, просто несколько раз плеснул себе в лицо водой из-под крана и протёр полотенцем. Затем долго стоял на втором этаже перед лестницей вниз и сомневался, смогу я спуститься или нет. Смог.
Прихрамывая, зашёл в столовую, успел как раз на финал семейной сцены.
– Заткнись и не спорь со мной! – прошипел отец в лицо моей мачехе. – Как я сказал, так и будет. Или ты хочешь, чтобы я ушёл навсегда?
– Прости, милый! – виновато ответила та, прикрывая алый отпечаток мужской ладони на своей белоснежной щеке.
Кто-то в нашей семье любит распускать руки.
Отец вышел из комнаты, даже не одарив меня взглядом или отцовским мудрым наставлением. Это и к лучшему, вчерашнего мне хватило.
– Сегодня тоже можешь не ждать меня на ночь, я не приду, много работы, – выкрикнул он ей, перед тем как захлопнул за собой дверь.
Кажется, у них не всё так хорошо. И как давно, интересно, он не ночует дома?
– Ты не думаешь, что он ведёт себя слегка грубовато? – не сдержался я и сразу мысленно одёрнул себя. Решил ведь никуда не влезать и не выделяться.
– Не лезь не в своё дело, сосунок! – тут же зло ответила мне жена отца. – Не встревай в наши с Алексом отношения! Не лезь со своими умными комментариями! Отец сделал всё правильно.
Ладно, я не сахарный, не растаю, пусть выговорится. Может, ей станет чуть легче. Интересно, она так же провинилась перед ним, как и я вчера? Тогда её можно пожалеть,