старика, который лишь внешне был грубым, а на самом деле любил природу и мог бы быть хорошим собеседником, рассказывая о звёздах.
Взяв бумаги на столе, Меф увидел лишь кучу непонятных знаков, этот язык он не понимал, но благодаря нитям на своей руке, он смог различить эти слова. Документы гласили, что этот человек женился на женщине с ребёнком от первого брака, но из него не получился хороший муж и отец, вместо этого он постоянно избивал ребёнка за малейшие проступки, а иногда и без них; мать ребёнка ничего не могла с ним сделать, так как была до смерти запугана этим деспотом. Он был каким-то религиозным фанатиком и считал, что правильно именно так воспитывать детей. Он заставлял малыша часами стоять в углу на коленях, при этом всё снимая на камеру. Он не останавливался, даже когда ребёнок рыдал навзрыд и говорил: «по-пожа-жалу-уйст-та, х-ва-тит». Он лишь с удвоенной силой продолжал лупить его. Дошло до того, что однажды он сломал мальчику обе руки. В конечном итоге, этот псих был схвачен Астерием, а семье была оказана всевозможная помощь со стороны АДминистрации.
Сострадание Мефа к этому человеку исчезло.
В течение ещё пары дней Меф продолжал сидеть на своём этаже, ожидая чего-нибудь, но ничего не происходило. За это время он полностью изучил досье каждого администратора, и был шокирован той болью, тем путём который прошёл каждый из них. Ему даже казалось, что он не такой одинокий в их кругу. Может даже, его боль и не такая страшная по сравнению с той, что пережили они. В кругу инвалидов все будут здоровыми.
Но тут зазвонил телефон на его столе. Откуда он взялся? Меф не ставил его. Взяв трубку, он услышал: «Пришло время для Твоего первого самостоятельного задания». Меф узнал этот голос – это был тот же голос, который ранее разговаривал с ним по телефону. А на столе появились бумаги.
Меф подумал, что пришло время для серьёзных дел, он уже не сопротивлялся действиям администрации, он хотел принять в них участие. И теперь пришло время для его первой самостоятельной работы. Но его уверенность исчезла, стоило ему взглянуть на имя на бумагах: Флиастел Фрам. Меф был в ступоре, его взгляд застыл на этом имени. Не может этого быть, это же его лучший друг, он мог быть чудаковатым, но он не должен здесь быть по всем законам. Но, может, это и не он вовсе, может, это кто-то другой просто с похожим именем. Но, посмотрев на другие страницы и данные, он убедился, что это был тот самый Фрам. Но это невозможно, Меф даже хотел пойти к Эклер и сказать ей, что это какая-то ошибка, Фрам и мухи не обидит. Но перед этим он решил узнать, в чем его обвиняют.
Он надеялся увидеть что-то в духе: неправильно парковался, ругался с соседями и прочую ерунду, хотя не был уверен, что АДминистрация занимается такими мелочами.
Он всё-таки перелистнул страницу и начал читать. Сказать, что мир Мефа был разрушен – это ничего не сказать. По сравнению с тем, о чём он сейчас узнал из этих бумаг, факт существования АДминистрации, инопланетян и волшебных нитей – всё это вообще ничего не значило для него. В то, что он увидел, в то, что он читал, он не верил, он был готов поверить во все сказки, теории заговора, легенды о Семи