были принадлежать Теми после смерти её отца, а после всё это должно было перейти к их дочери.
Может, ему стоит всё бросить и успокоиться? Он устал быть дуболомом. Только Меф собрался уходить, нехотя приняв эту реальность, как увидел силуэт, идущий через дорогу. В свете ночных фонарей он узнал этот силуэт – это была Федро. Он дождался, пока она подойдёт поближе, и заговорил.
– Здравствуйте, Вы госпожа Федро Екимар?
– Да, я, а кто спрашивает, снова журналист? – дружелюбно поинтересовалась старушка.
Странно, что она была уже спокойней, чем была в суде день назад.
– Нет, я не журналист, у меня к Вам пара вопросов по поводу … случившегося.
– Какие вопросы?
– Я считаю, что это дело рано закрыли, и преступник ещё на свободе. Если Вы мне поможете, то мы сможем поймать его и очистить имена Темерахе и Флиресы.
Он ожидал, что бабуля с радостью ему поможет, он ожидал, что она сама хочет отбелить ярлыки, повешенные на Теми, но она сделала совершенно обратное.
– Послушайте, я не знаю, кто вы, но вам лучше не лезть в чужие дела, полиция уже сказала своё слово.
– Нет, Вы не поняли, я хочу помочь Вам, я хочу найти правду, мне не нужны никакие деньги и слава, я лишь хочу найти виновного.
– Да кем ты себя возомнил? С чего это ты решил лезть туда, куда тебя не зовут? Для тебя это развлечение?!
– Нет, я действительно хочу помочь.
– Почему? Какое тебе дело?
– Потому что я отец Флиресы!
Старуха замерла и посмотрела на него широкими старческими глазами. – Да, это так, все эти годы я не знал о своей дочери, и узнал лишь, когда стало слишком поздно. Всё, что я могу сделать, – это лишь помочь их памяти. Пожалуйста, помогите мне.
Но в ответ она лишь рассвирепела.
– Ты – мерзавец! Думаешь, это смешно?! Вы все такие, только и думаете, что о самих себе, что один, что второй. Ты думаешь, мне мало, я жила с этой шлюхой под одной крышей столько лет, а потом из-за таких как вы она притащила ещё и личинку. Меня не волнует, что у вас там в башке взвизгнуло, что вы решили опомниться, но уже поздно. Проваливай! – она кричала грозным старческим голосом. Было совершенно не похоже, что эта бабуля буквально вчера рыдала навзрыд.
– Пожалуйста, я просто хочу помочь.
Меф не оставлял своих попыток.
– Убирайся прочь!
Она замахнулась своей палкой и ударила Мефа по руке. Тот от боли аж отпрыгнул. Он задрал рукав, чтобы осмотреть ушиб, там уже был синяк, до боли знакомый синяк. Большое, почти золотистое пятно на его руке, по форме и виду было точно такое же, как то, которое было на руке Теми. Он всё понял.
– Это была ты, – сказал он вслед удаляющейся старухе, которая остановилась, услышав его слова. – Я всегда считал Теми скромной и тихой отличницей, очень переживавшей за свои оценки и старающейся всё делать по графику. Но теперь я понял, что на самом деле она была запуганной до смерти девочкой, запуганной тобой.
Старуха