медленно. А может быть, наоборот, летело быстро, но никто об этом не догадывался, ведь ни у кого не было с собой часов. У Маши при себе оказался мобильник, но от удара чьим-то тяжелым ботинком он перестал работать прежде, чем она очутилась в подземелье. Приходилось гадать, сколько часов или дней они заточены в этой жуткой дыре.
Тюремщики, о которых говорили товарищи по несчастью, не приходили. Алина очень хотела пить, иногда тело переставало ее слушаться, как уже случалось во время боя, сразу после укуса оборотня, но неприятные ощущения исчезали практически мгновенно и являлись, скорее всего, последствием действия яда, находящегося в слюне зверя. Оставалось только благодарить судьбу, что человеческие легенды о полулюдях – полузверях не содержали и сотой доли правдивой информации. Да, оборотни, в отличие от вампиров, могли создавать себе подобных, но должны были не просто укусить свою жертву, а убить. То есть выплеснуть в кровь человека столько яда, чтобы паралич, который он вызывает, стал необратимым и подействовал на мускулатуру сердца, заставив его остановиться. Сделать это в спешке во время боя практически невозможно…
Алина глубоко вздохнула и тут же вскрикнула. Она вспомнила разговор, который несколько месяцев назад состоялся у них с Анной Коршуновой – матерью Сони. А вспомнив, многое поняла. Теперь она знала, зачем они все оказались здесь. Почему все еще живы. И в чем причина того, что большая часть пленников – вампиры. Серебряная не сомневалась, что в остальных камерах дела обстоят так же, как у них.
– Что с тобой? – встревоженно спросила Катя, когда Алина вскочила с места и принялась расхаживать по кругу вслед за Павлом.
– Я знаю, с какой целью нас здесь держат, – резко остановившись, заявила Алина. Слова прозвучали громче, чем следовало. Она была слишком взволнованна, чтобы контролировать свой голос. – Мы срочно, срочно должны найти способ уйти отсюда. Особенно вы…
– Что ты имеешь в виду? – Паша подлетел к светлой и вцепился в расцарапанные плечи девушки, едва прикрытые тонким шелком.
Серебряная глубоко вздохнула. Ей надо было успокоиться. По опыту она знала, что истерика – не лучший советчик.
– Отпусти меня! – Алина дернула плечами, скидывая руки Коледова, и, больше не обращая внимания на сокамерников, уселась в дальнем углу, уткнув лицо в колени. Трое вампиров терпеливо ждали, встав возле нее полукругом. Их глаза, уставившиеся на маленькую, сгорбленную фигурку, лихорадочно блестели в темноте.
– Возможно, вы помните Соню Корневу, она из моей группы, – начала Алина спустя минут пять. Говорить было трудно, так как ужас того, что она должна была сказать, заставлял язык костенеть во рту и прилипать к небу. Когда она впервые услышала об этом от Анны, сперва не поверила, а потом возмутилась, почему никто не удосужился сделать столь важные сведения достоянием гласности. Почему ни одна книга, которая когда-либо попадала к ней в руки, не несла в себе информации о вещах, с которыми может столкнуться любой человек, вышедший на бой с оборотнями.
«Если