лестнице личных отношений: настоящие друзья (решительно говорят «нет», но интересуются проблемой), закадычные приятели (шутливым тоном объясняют своё тяжёлое положение, долго извиняются и советуют кого-нибудь, кто поможет наверняка) и случайные знакомые (говорят: «нет, извини» и пытаются как можно скорее скрыться из поля зрения).
В универе даже последних у меня оказалось немного. Население двора, думал я, подобными просьбами лучше не беспокоить – здесь самому легко оказаться жертвой заёмщика и шутливый тон выручит далеко не всегда.
Зато, когда в коридоре я встретил улыбающуюся Иру, все мои проблемы и беспокойства разом улетучились.
– Что ты делаешь сегодня? – спросил я.
Она сделала «очень жаль» лицом:
– Сегодня я не могу. Подрабатываю в кафе.
Я уверен, моё «очень жаль» получилось искреннее.
– А когда мы сможем увидеться? – осторожно сказал я.
Ира пожала плечами.
– Ну, не последний же день на свете живём. – Она замялась, будто стояла перед умоляющим нищим с крупной купюрой в руке. – Можешь мне позвонить завтра вечером…
Купюра была брошена.
– Отлично! – возликовал я, хотя после свидания с «ещё чуть-чуть бы и поцелуем» это был шаг назад. – Я обязательно позвоню. До встречи!
– Ты не идёшь на пары?
– Дела, – изобразил загадочность я. – Нужно помочь другу…
Напросившись гостем в несколько мест, к знакомым и родственникам, я надеялся осторожно попросить у них денег. Впрочем, демонстрировать чудеса тактичности мне не пришлось – хозяева почти с порога начинали распространяться о своём бедственном материальном положении. К вечеру, выпив в общей сложности два литра чая, но, не заняв и рубля, я встретился с Киром на той же лавочке в парке.
Кир загадочно улыбался, но долго не хотел объяснять причину своего веселья. Когда я уже готов был разозлиться и уйти, он рассказал мне о своих приключениях.
– Я долго тёрся на рынке, даже одному армянину ящики с фруктами разгружал. Конечно, мелочь, но я думал, что кто-нибудь предложит серьёзное дело. Так я провёл время до обеда. Остановился перекусить беляшей, рядом стояла палатка с кассетами. Стою я, значит, ем беляш, а у палатки стоит подозрительный мужик: интеллигентного вида, но одет не по погоде, в пальто, и оглядывается постоянно. Я присмотрелся, и понял, что он выбирает кассетку с «горячим видео».
– Типичный извращенец, – вставил я.
– Точно. Потом он и говорит продавцу: «Любезный, а нет ли у вас… эксклюзива?». Продавец ему ещё несколько кассет подаёт, обычных, с голой бабой на коробке. Мужик вздохнул, пару кассет выбрал, а сам недоволен, я от беляшешной вижу. Он кассеты глубоко спрятал, расплатился и быстро пошёл. А я, не знаю, что нашло, за ним так с беляшом и побежал. «Мужик» – кричу, а он не оборачивается. «Любезный!» – кричу, на этот зов он обернулся. Я еле уговорил его со мной пообщаться. Мы отошли подальше, и я спросил, о каком эксклюзиве он спрашивал. В общем, запинаясь, он сказал…
– Да ладно, он искал эксклюзивное порно, – сказал я, всё ещё не веря этому драматичному рассказу.
– Да!