машины, но тут же юркнул обратно: выздоровевший солдат вместе с Ангелом открыли огонь. Я лёг за спущенное колесо и дал ответную очередь. Мой товарищ снова задумался (любит он подумать, когда стрелять надо!), потом спросил:
– Ты говорил, ноут не нужен?
Тёплая от стрельбы сталь пистолетного ствола ткнула в прореху расстёгнутого бронежилета. Я успел увидеть, как дёрнулась и безвольно упала обезьянья лапа с электрической пушкой. одновременно в небе вспыхнул свет, заиграла музыка и глухо рявкнул «Пустынный орёл». Хорошее оружие, убойное.
* * *
– Нахеран! – окрик Хепогона вывел из воспоминаний о моём последнем в жизни боестолкновении. Оказывается, есть много событий, которые не крайние, а по-настоящему последние.
– Не по чину тебе в облаках летать.
Да, облака, это по части конкурирующей конторы. А Нахеран – не ругательство, меня и в самом деле так зовут. Есть имена и посмешнее: Переух, Балалос, Дорак или парочка Кобел и Собел. Ладно, согласен, Нахеран – самое смешное. Здесь имён не выбирают, они как-то сами возникают, независимо от пожеланий родителей или владельца. Потом своими делами прозвище можно прославить, чтобы никому смешно не было. Где, здесь? В Аду. Я после смерти инкубом работаю. Мелким демоном, который является на землю ублажать похотливых ведьм. На такой службе особо не прославишься. Только если в определённом смысле. Так что Нахеран – самое подходящее имя.
А всё батя. Мне и при жизни с именем не очень повезло. Вернее, с отчеством. Только подумайте – Александр Бхутамович Кузнецов! Да ещё и с внешностью продавца фруктов на рынке. Чтобы не быть постоянно битым, пришлось быть сильным. Мама говорила, что хотела назвать меня Искандером. Хорошо, что передумала. А крупный нос с горбинкой и иссиня-чёрные волосы пригодились к местным внедряться, когда «сверчком» в жаркие командировки жарких стран ездил. Ещё бороду тогда отрастил.
Так вот, насчёт отца. Мама в молодости со всякой эзотерикой восточной игралась. Доигралась! Вызвала самого верховного инкуба индуизма, Бхутама. А мне говорила: студент по обмену. Кстати говоря, отец со мной так и не пожелал увидеться. Конечно, он чистокровный демон, а я полукровка, которому место пушечным мясом в легион идти или костры под сковородками подпаливать в департаменте искуплений и наказаний.
Инкуб тоже не считается почитаемой должностью, но работа творческая, индивидуальная. Женский пол я очень обожаю. Считаю, что некрасивых вообще не бывает. Это, наверное, генетическое. Не подумайте, красоту я ценю больше, чем многие. Влюблялся больше десяти раз. И только за одну неделю. Просто нижняя граница принятия женского тела у меня выше, чем у остальных людей… просто, у людей. Как у инкубов. Почти.
– Нахеран, пойдём, – Хепогон приглашающе махнул рукой, – там тобой высокое начальство интересуется.
– Пойдём?! – презрительно наморщил ангельское личико Утифа, со своего высокого стула-насеста.
От этого лицо стало похоже на старушечье. Откинуться как я на диване ему мешали огромные крылья. Это мой напарник по дежурству. Тоже инкуб. Ходить ногами на расстояние более десятка