то придется сменить стиль и быть позагадочней», – подумала девушка и тут же потупила взор, медленно провела рукой по своим блестящим волосам и спросила абсолютно серьезно:
– Зачем вы купили себе яхту, Глеб?
Глеб ожидал какого угодно вопроса, но только не этого. Девушка задала его так, словно вопрошала: «Зачем вы живете, Глеб? Зачем мы все вообще живем?»
– Хороший вопрос. Наверное, я купил ее, чтобы иметь возможность сбежать, – сказал он немного грустно.
– А насколько неприлично будет для второй встречи спросить, от чего же вы бежите?
– Очень неприлично, – сказал он, улыбаясь, и прикрыл рукой глаза от слепящего солнца, чтобы лучше ее видеть. – Той девушке в кабриолете я бы ни за что не сказал, а тебе, пожалуй, скажу: я, как и все, хочу сбежать от прошлого.
Джемма не стала давить, она чувствовала, что разговор принял правильное русло, и сейчас Глеб может сказать что-то полезное для Надин, но юноша казался таким уязвимым и искренним, что Джемма отвела взгляд и задумчиво произнесла:
– Возьмите меня с собой в следующий раз.
– Можем выйти в море прямо сейчас! – воодушевленно ответил Глеб, уже готовый ринуться к яхте.
– Нет, не сегодня, я лучше пойду, – проронила вполголоса девушка, собирая с гладких теплых досок быстро высохший на солнце тонкий шифоновый палантин.
Она поспешно встала и начала спускаться с пирса на берег, но Глеб задержал ее, дотронувшись до руки, и, не сумев скрыть огорчение, произнес:
– Может, скажешь хотя бы свое имя?
– Меня зовут Джемма, – поднимая светлые длинные ресницы, проговорила с придыханием девушка и протянула ему тонкую бледную руку.
Глеб обеими руками сжал в своих ладонях ее пальцы, чувствуя, как в этот миг его накрыло волной блаженства. А девушка, высвободив руку и ступая босыми ногами на мелкий, почти белый песок, направилась в сторону поселка.
– Джемма, постой, – догнал ее юноша и, преграждая путь, начал запальчиво объяснять: – Я насчет твоего друга хотел сказать: у меня есть подозрения, кто мог его убить. Помнишь, я говорил тебе про мадам Дроу? Так вот, он работал на нее, и его тело нашли в висячем саду, который как раз принадлежит этой ведьме. Думаю, без ее участия здесь не обошлось.
Джемма потеряла дар речи от столь ужасающего заявления и, ничего не ответив, быстро пошла прочь. Так, в полном смятении, в растрепанных чувствах она сама не заметила, как добрела до того самого сада, который с легкой руки мадам Надин в Долине называли «висячим».
Джемма поднялась по широкой лестнице на террасу второго этажа. В саду не было ни души, зловеще шептались кроны деревьев, холодными струями стекали воды могучего водопада, а вместо радостной шумной толпы и конкурса букетов ее встретила леденящая сердце тишина и полицейская лента, натянутая вокруг места убийства ее друга – Андрея Дижэ. Цветок же эхинопсиса, посмотреть на который всегда собиралась толпа, был кем-то безжалостно срезан, а на его месте зияла свежая, источающая прозрачный сок рана. Это зрелище показалось Джемме символично-торжественным