наружу, по плечам деловито прохаживался крупный чёрный ворон, иногда лениво поклёвывая рану на спине.
– Можешь остаться снаружи, – ответил Тель и вошёл во двор. – У-у-у, дерьмо Ашаи! – фокусник на миг зажмурился, потом двинулся дальше, прикрыв рот ладонью.
Кирилл, стиснув зубы, последовал за ним.
Казалось, на лагерь напала стая голодных медведей. Трупы, изломанные и выпотрошенные, валялись во дворе, торчали в выбитых оконных проёмах. Их вырванные с корнем руки сжимали ножи и мечи, покрытые чёрными пятнами – обитатели лагеря дорого продали свои жизни, прежде чем умереть от клыков чудовищ. Следы укусов были практически на каждом трупе. У некоторых недоставало огромных кусков мяса. Кирилл оглянулся – тело, висевшее на частоколе, было лишено ног.
Внезапно внутри дома раздалось рычание, потом крик. Кирилл, подхватив с земли массивный нож, ринулся в дверь. Кастет, отчаянно вереща, отбивался от нападающего на него мужика. Окровавленный, заросший кудлатой бородой по самые глаза, он полз по доскам пола, вцепившись зубами в штаны их тощего проводника. Кастет изо всех сил лупил бородач по голове и плечам дубинкой, но тот, казалось, не замечал ударов. Он размахивал руками, на пальцах которых виднелись длиннющие чёрные когти. Кастет извивался угрём, уворачиваясь от ударов. Потом, споткнувшись о лежащий труп, рухнул назад.
– Кейри, Кирилл, умоляю!!! – завопил он, отталкивая нападавшего свободной ногой.
Кейри Тель прыгнул вперёд и, схватив тощего под мышки, потянул к выходу. Бородатый взревел. Кирилл перепрыгнул через Кастета и с размаха вбил бородачу нож меж лопаток, пригвоздив к полу. Мужик зашипел и, выпустив из зубов штаны Кастета, заскрёб когтями по доскам, выдирая из них здоровенные стружки.
– Сука! – ищейка тут же откатился в сторону, вскочил на ноги, лихорадочно озираясь по сторонам. Губы его кривились от ярости, в уголках рта раздувались и лопались пузырьки слюны. – Сука!!!
Кастет бросился к выходу, подхватил с земли чью-то оторванную руку с мечом и стал отдирать мёртвые пальцы, освобождая рукоять. Кирилл, отступил в сторону, рассматривая того, кто напал на них. Одежда бородача была похожа на лохмотья нищего, чем разительно отличала его от остальных мертвецов. Оборванец всё ещё дышал, несмотря на многочисленные раны и нож Кирилла в спине. Он мотал головой, клацая заострёнными зубами и поливая пол чёрной слюной.
– А ну, погоди! – Кейри Тель перехватил Кастета, влетевшего в комнату с мечом. – Успеешь. Кирилл, держи его за руку!
Кирилл нахмурился, но всё же подошёл к бродяге и наступил тому на предплечье, придавив руку к полу. Тель схватил бородача за другую руку и повернул запястьем к себе.
– Ух ты, это же лесное братство! Разбойники.
– Это те, что устроили здесь бойню? – спросил Кирилл.
– Как и те, что устроили засаду нашему бывшему антрепренёру Плаксе.
– Плаксе? – не понял Кирилл.
– Прозвище главного у твоих комедиантов.
– Так вы уже видели таких уродов? – Кастет сжимал рукоятку меча, дрожа от злости.
Тель кивнул.