в такт шагам начала звучать старая песня: «Ален Делон, Ален Делон не пьет одеколон… Ален Делон, Ален Делон пьет двойной бурбон… Ален Делон говорит по-французски». Кажется, это «Наутилус»…
Я находилась слишком далеко от места происшествия, да вдобавок была занята собственными мыслями. Поэтому сам момент трагедии я пропустила. Женский визг ударил по нервам, как оборванный электрический провод.
Девчушка в розовой куртке, обернувшись в мою сторону, стояла на тротуаре, прижав ладошки к щекам, и расширенными глазами смотрела прямо перед собой.
Кричала не она – вопли неслись из небольшой толпы на остановке. Десяток женщин с хозяйственными сумками и пара потрепанных жизнью мужичков ждали автобус и теперь торопились к месту, где случилось несчастье.
А вот гопника нигде не было видно. На том месте, где он совсем недавно находился, виднелась плита – железобетонная конструкция два на два метра. Она полностью накрыла беднягу. Шансов у него не было ни малейших. Из-под края плиты виднелась рука с зажатой в пальцах незажженной сигаретой.
– Ой, да что ж такое делается! – причитала одна из теток. – Стою себе, слышу – хрясть! Повернулась – а тут такое!
– Со стройки плита свалилась, – вступила в разговор другая.
– Это гастеры проклятые! Все они виноваты! – возмущалась третья. – Ишь, повылазили, смотрят. Любуйтесь, чего наделали! – повысила голос женщина.
Я посмотрела наверх. Действительно, плита могла слететь только с недостроенного дома. На месте будущей девятиэтажки возвышался железобетонный каркас. Стены возводились из блоков размером с десяток кирпичей каждый. Этажа так с третьего выглядывали напуганные строители – судя по виду, явные гастарбайтеры.
Н-да, не повезло Игорьку… Одного не понимаю – как эти ребятки умудрились сбросить вниз этакую штуковину? Плита не так уж велика, но весит прилично. Чтобы поднять такую железобетонную дуру, нужные совместные усилия десятка человек, а еще лучше – строительный кран. Что же, рабочие все вместе волокли куда-то плиту, а потом вдруг раскачали и выбросили наружу?! С чего бы это?
Пальцы Игорька не шевелились. Само собой, парень был мертв – погиб мгновенно, даже не успев понять, что произошло.
Я подошла к девушке. Та вскинула на меня огромные голубые глаза и сказала:
– Я же его предупреждала. А он, дурак, не послушал.
Я задумчиво разглядывала подругу покойного. Девочка была малорослой и щуплой, но теперь, когда я рассмотрела ее поближе, стало понятно, что ей не пятнадцать. Светлые короткие волосы торчали, словно цыплячий пух. И было что-то такое в выражении слегка сонного лица и прозрачных глаз, что наводило на мысли если не об умственной отсталости, то о некоторых странностях.
– Как тебя зовут? – спросила я, подходя еще ближе. Тетки окружили плиту и наперебой костерили строителей, а на девушку никто не обращал внимания.