ушел, а Тома еще долго разглядывала визитку, пока не вспомнила, что ей пора в ларек. Наверняка там уже выстроилась очередь из страждущих выпить холодного пива граждан.
Тамара неохотно поднялась со своего места, вздохнула, спрятала визитку в кошелек и вышла из ресторана.
И когда она уже почти дошла до своего рабочего места и увидела знакомые лица постоянных клиентов, стучавших в ее окошко, до нее вдруг дошла пронзительная и болезненная мысль, что все в жизни когда-то кончается и когда-нибудь прервется и ее жизнь. И Алисы больше нет. Ее больше нет и никогда не будет! И Тома никогда больше не услышит ее нежного голоса, не сможет позавидовать ее безделью и способности водить за нос Антонину Петровну, что все кончилось, так и не успев начаться, и Алиса не сможет даже попытаться поступить в университет… А сама Томка никогда не переступит порога ее дома, квартиры, которую Алиса снимала в течение нескольких последних лет.
Глаза ее стали наполняться слезами, вот они хлынули ручьями и потекли по щекам. И что самое удивительное, она на какое-то время перестала воспринимать все звуки, окружавшие ее: уличный шум, голоса покупателей, требовавших немедленно открыть ларек, визг тормозов, хлопанье где-то по соседству металлической двери… Она словно оглохла.
Подошла, достала ключи и отперла киоск, поднырнула под прилавок, отворила окошко, спросила у первого покупателя, что ему нужно, и увидела, как он, полный, потный парень с мокрыми, прилипшими ко лбу волосами, что-то говорит ей, открывает рот, но что именно он сказал – она так и не услышала.
– Извините… Извините… – прошептала она, захлебываясь слезами. – Вы же знали Алису, знали? Скажите, вы помните Алису?
Слово «Алиса» прорвало эту страшную тишину, и звуки жизни вернулись к ней.
– Она работала здесь, помните? Алиса, такая хорошенькая, молоденькая девушка… Ее убили, понимаете?! Убили! Мы с вами живы, а ее больше нет…
И сразу вокруг стало тихо. Люди примолкли. Тома достала пачку сигарет:
– Зажигалка… У кого-нибудь есть зажигалка?
«Слышали? Muerto! Умер. Он умер. Рог прошел насквозь. Захотелось весело провести утро. Es muy flamenco![1]»
«– Алло! Привет, дорогая, это я, Антонина Петровна. Вот, решила позвонить. После твоего отъезда мне и поговорить-то не с кем… Как вы там? Обживаетесь в новом доме? Ну и хорошо. У нас все по-прежнему. Хотя ты спрашивала об Алисе, ну, встречаются они, да… Жалеешь мои деньги?
Да нет, деньги у меня еще есть, конечно, но мне не хотелось бы трогать некоторые свои вклады. Ой, может, ты и права была, когда говорила, что я напрасно все это затеяла. Какая-то она несерьезная! Но ладно уж, признаюсь тебе… Ходила я в университет, встречалась с некоторыми преподавателями и выяснила, что на курсы моя Алиса ходит регулярно. Есть пропуски, конечно, но у кого их не бывает? Ну, спрашивай… Понятно. О коллекции хочешь узнать. Значит, доверяет он ей, раз впускает в свой дом.