по-другому расположил вигвамы и пунктиром указал Харке, в котором из них находится пленный. Кроме того, он обозначил на рисунке места вокруг лагеря, где были выставлены часовые пауни. Это было особенно важное сведение для Сыновей Большой Медведицы!
Мальчики так увлеченно рисовали, что не заметили, как подошли несколько воинов, а затем и сам вождь. Увидев его, они смущенно отступили назад.
Маттотаупа уже приготовился к предстоящему совету. Он был в богато расшитой накидке, с убором из орлиных перьев на голове, ниспадавшим на плечи и спину длинным шлейфом. Вождь улыбнулся:
– Теперь мы знаем, где находится отец нашего маленького черного брата. Как нам освободить его? Как стал бы действовать Харка Ночное Око Твердый Камень, Убивший Волка?
Лицо Харки залила краска. Ответить на этот вопрос было нелегко: ведь его слушали не только друзья, но и воины, и ему очень не хотелось сказать какую-нибудь глупость, а потом выслушивать упреки и насмешки. Он задумался. Потом попросил Черную Кожу показать путь, которым он бежал к ним. Часовые, похоже, не обратили на ребенка особого внимания. С запада число дозорных на подходах к лагерю тоже было невелико.
– Мы освободим отца моего черного брата не силой, а хитростью – незаметно, – сказал наконец Харка.
– Харка думает, что Сыновья Большой Медведицы боятся еще раз встретиться с пауни в открытом бою?
– Нет! – не смутившись, ответил Харка. – Но прежде, чем мы начнем битву, нам нужно как можно больше узнать о врагах, а отец Черной Кожи должен быть освобожден до начала битвы, иначе пауни успеют убить пленника. Мы не можем этого допустить. Поэтому я предлагаю хитрость.
– Хорошо. – Вождь остался доволен его словами. – Какую же хитрость ты предлагаешь?
Харка искусно уклонился от ответа.
– Единственный, кто хорошо знает лагерь пауни, – это мой брат Черная Кожа. Пусть он говорит первым и даст нам совет, как незаметно освободить его отца.
Маттотаупа рассмеялся:
– Ты передаешь мой вопрос дальше? Пусть говорит Черная Кожа Курчавые Волосы!
Дать понять чернокожему мальчику смысл вопроса было нетрудно. Харка подозвал двух товарищей: один должен был изображать раненого пленника, другой – пауни.
Черная Кожа сразу понял, чего от него ждут. Он задумчиво покачал головой.
– Говори! – сказал Харка.
Черная Кожа нарисовал своего отца и рядом с ним крест. Крест означал «обмен», этот символ был знаком и дакота.
– Обменять, – произнес Харка. – Но на что? Мяса у нас нет…
Черная Кожа Курчавые Волосы, казалось, был смущен и растерян. Он то и дело смотрел на Харку, словно пытаясь внушить ему какую-то мысль, которую не мог выразить.
– Что ты на меня смотришь? – воскликнул тот. – Чтобы освободить твоего отца, я готов отдать все, что у меня есть. Но у меня ничего нет.
Он показал свои ладони.
Черная Кожа Курчавые Волосы, судя по всему, понял этот жест. Он, все еще смущаясь,