Его гэта стучали деревянными подошвами. У храма не было видно ни одной человеческой тени. У священника свет уже погасили.
На одном дыхании преодолев двести ступеней и оказавшись перед храмом, юноша благочестиво склонил голову. Его грудь тихо вздымалась. Он бросил десятииеновую монету в ящик для пожертвований. Немного подумав, опустил еще одну. Потом хлопнул в ладони, и храм отозвался эхом. Юноша стал молиться:
– Боги, молю вас о спокойном море, хорошем улове, о процветании деревни! Мне еще мало лет, так помогите мне набраться опыта и мастерства. Когда-нибудь мне придется выходить в море самостоятельно, поэтому дайте мне хорошую лодку, хорошую погоду, тихое море! Сохраните от болезней милую матушку и младшего брата! Оберегите маму от опасностей, когда она снова будет погружаться в морские глубины, чтобы ее не схватила судорога! И еще, может быть, не вовремя, но есть у меня одна просьба к вам, мои боги: помогите мне встретить девушку, красивую и хорошего нрава! Например, как дочка старика Тэруёси Мияды…
Поднялся ветер, разбудил сосны. Ветви всполошились. Ветер ворвался во мрак храма. Из глубины донеслось величественное эхо, словно сам бог моря одобрительно отзывался на молитвы юноши.
Синдзи запрокинул голову к звездному небу, глубоко вздохнул. У него мелькнула страшная догадка:
– А вдруг боги рассердятся на такую своевольную молитву и нашлют на меня небесную кару?
Глава четвертая
Прошло полтора месяца. Дни стояли ветреные. Ревели и высоко вздымались волны, разбиваясь о портовую дамбу. Море вскипало белыми пенистыми гребнями.
Потом прояснилось. Однако из-за сильного ветра рыбаки продолжали «сушить весла». Мать велела Синдзи забрать хворост, который она собрала на вершине сопки, у развалин военного наблюдательного пункта. Мать приготовила там вязанку хвороста и перетянула ее красным лоскутом. До полудня молодежь возила строительный камень, и только после работы Синдзи пошел за хворостом.
Взвалив на спину носилки, он вышел из дому. Дорога лежала мимо маяка. Когда Синдзи обходил стороной Ведьмину гору, неожиданно унялся ветер. Юноше показалось, что ветер заигрывает с ним. Дом смотрителя стоял погруженный в полуденный сон. Из сторожки доносилась музыка по радио, сам смотритель сидел за столом. Синдзи запыхался, пока взбирался по крутому склону. Сквозь ветви сосен виднелись горы.
Вблизи не было ни людей, ни собак. Местные жители поклоняются богу Убусунагами – покровителю этих земель. Наделы на склонах здесь неширокие, поэтому рабочий скот не используется. Из домашней живности крупнее кошек никого не держат. Лениво помахивая хвостами, кошки прохаживались по вымощенным улочкам между рядами домов или отсиживались в тени.
Юноша поднялся на вершину. Это было самое высокое место на острове, но травы и вечнозеленый кустарник закрывали вид. Из-за кустарника доносился шум волн. Травой поросла даже дорога, сбегавшая отсюда на юг, к развалинам наблюдательного пункта. Чтобы добраться до него, предстояло пройти немало.
Вскоре в сосновой