но пока нормально. Как твои дела?
Чуть пораньше:
Привет, пап! Это Джесс. Лето почти кончилось, но у нас пока жарко. Как там Сан-Диего?
Купер прокрутил ещё немного выше. И ещё. Сообщений было очень много – все без ответа. Казалось, Джесс перепутала номер и пишет кому-то другому, но Купер видел, что номер правильный. Видимо, отцу просто было неохота общаться.
– Ох, Джесси, – пробормотал мальчик. Сколько же посланий отправила его сестра в пустоту? Когда же наконец перестанет надеяться на чудо?
Он покосился на дверь. Если бы Джесс вдруг вошла в комнату, он, пожалуй, наорал бы на неё и обозвал дурой. Но сейчас, наедине с собой, он её ужасно жалел. Почти до слёз.
В первое время, когда отец только ушёл из семьи, Купер тоже ему писал – настоящие бумажные письма на листках из маминого блокнота. Выходили такие же короткие, натужные обрывки, как у Джесс. А что ещё можно придумать, когда на самом деле хочется сто раз подряд крикнуть: «Ну почему?!» Ему отец тоже не отвечал. Хорошо хоть, мама не спрашивала, куда пропал блокнот: он давным-давно превратился в кучку пепла на заднем дворе.
Теперь Купер с трудом подавил желание написать отцу пару хлёстких фраз в открытый чат. Вместо этого он щёлкнул на красный кружочек и прошептал:
– Забей ты на него, Джесс.
Он собирался посмотреть видеоролики, но браузер оказался открыт на странице с какой-то старой чёрно-белой газетной статьёй. В середине была фотография покорёженных, перекрученных обломков металла – даже и не поймёшь, как такое могло получиться. Куперу стало интересно. Он крутанул вверх, чтобы почитать с самого начала, но целую минуту был вынужден разглядывать вертящийся радужный мячик: старый ноут, почти ровесник Джесс, долго обновлял страницу. Статья была из британской газеты «Дейли ньюс» от 14 октября 1928 года. Заголовок гласил:
– Хочешь, в карты сыграем?
Джесс стояла на пороге с колодой в руках, видимо, уже позабыв о ссоре. Она так же остро ненавидела одиночество, как Купер – компанию.
– Не-а.
– А что ты собираешься делать?
– Зачем ты читаешь про всякие аварии?
Он понимал, что вопрос звучит как приглашение к разговору, но любопытство оказалось сильнее.
Разумеется, Джесс тут же подбежала к его кровати и запрыгнула на неё с ногами.
– Представляешь, это всё, что осталось от поезда! – она прокрутила страницу обратно вниз, к фотографии. – Эти гнутые железяки – рельсы. А вот это – обломки колёс. Хорошо хоть, трупов не видно из-за дыма.
– Тру… постой-ка! С чего это мисс Челси вам такое задала?
Новая учительница Джесс любила нестандартные методы: например, просила школьников называть её просто по имени, что казалось Куперу очень странным. Но изучать с пятиклассниками кровавую железнодорожную катастрофу – это, пожалуй, чересчур.
– Она просто