момент взволнованно забиться – потеснив полицейского, в камеру вошел Бастиан.
Бастиан… Не знаю, сколько раз мысленно, а может, вслух повторила я это имя. Словно молитву Всевышнему. Где-то глубоко внутри еще теплилась надежда, что этому мужчине удастся вытащить меня из кромешного ада, в котором я пребывала.
А может… Вдруг он как раз и явился, чтобы зачитать приговор и отправить меня в мой последний путь?
Воображение, точно подхлестнутое, принялось рисовать еще более ужасные картины будущего. Тело оцепенело, и, когда прозвучал властный приказ: «Следуй за мной!», я не смогла сдвинуться с места.
Оглянувшись на застывшего в дверях констебля, Бастиан подошел ко мне, протянул руку и… едва заметно улыбнулся.
Улыбка осветила его бледное, усталое лицо лишь на мгновение, но мне и этого оказалось достаточно, чтобы воспрянуть духом.
Хотя, кто его знает, может, он всем смертникам улыбается. Из желания подбодрить.
Громко сглотнув, отважилась на вопрос:
– Куда господин хочет меня отвести?
Ну вот, я здесь какие-то четыре месяца, а уже думаю и разговариваю, как самая настоящая жительница Верилии. Ассимиляция идет полным ходом. Еще годик, и перестану быть пришлой.
Конечно, если случится чудо и у меня появится возможность прожить этот год.
– Ты отправишься со мной в Морияр для дальнейшего расследования, – нарочито громко произнес полицейский. Помог мне подняться и мягко подтолкнул к выходу.
Больше ни о чем не спрашивая (не то это место, чтобы вести долгие беседы), я последовала за своим, как я надеялась, спасителем. Бастиан рассеянно кивал в ответ на раболепные улыбки и почтительные приветствия попадавшихся нам навстречу полицейских.
Похоже, важная шишка. Которая каким-то непостижимым образом заинтересовалась моей никому не нужной персоной.
Может, этот мужчина тоже один из эмоционально зависимых? И решил мной попользоваться, как мерзавец Торсли? Земля ему каменной глыбой!
От этой мысли меня затрясло. Еще одного издевательства над собой я просто не выдержу. Уж лучше сразу…
Но мне даже не хватило духу закончить эту мысль. Вдруг отчетливо поняла, что никогда не смогу наложить на себя руки. Чем больше туч сгущалось у меня над головой, тем сильнее мне хотелось жить.
Или вернее будет сказать – выжить.
Сумерки только-только начали оседать на город, окутывая серые здания пеленой. Туман стал густым и тяжелым, будто хотел придавить к земле все живое. Холодная морось пробирала до костей. Или то меня бил нервный озноб?
Велев садиться в экипаж, Бастиан подошел к одному из полицейских, пожилому офицеру, что сегодня утром грозился испытать на мне все имевшиеся у них в арсенале орудия истязаний. Тогда я не придала его словам значения. А сейчас, вспомнив свое посещение пражского музея пыток пару лет назад, почувствовала, как внутри все сжалось в болезненном спазме.
Невыносимо долгие минуты ожидания, и вот Бастиан прощается с моим