смысле ты это сказала?
– Садись. – Варя закрыла расчетную книгу. – Скажи, какая разница между кобылой и жеребцом?
Маша смущенно фыркнула.
– Я не говорю о внешних приметах, – строго сказала Варя. – Я имею в виду образ жизни, способ жизни, что ли. Словом, существо, понимаешь? И вот если по существу, то никакой разницы между жеребцом и кобылой, между волком и волчицей, между бараном и овцой нет. Они одинаково сильны и беспощадны, быстры и жестоки, храбры или трусливы. Природа не сделала никакого существенного различия между полами, ограничившись лишь необходимыми органами.
– Я не хочу слушать про анатомию.
– Никакой анатомии не будет, не бойся. Но скажи, разве ты или я похожи на Федора или Гавриила? Нет, мы иные, а они – иные. У нас не только иная одежда, у нас, женщин, иная психика, манера поведения, образ мыслей, даже представления о жизни. Мы настолько различны – даже мы, братья и сестры, выросшие в одной семье! – что впору говорить о двух видах человечества. Мы терпеливее мужчин, нежнее и мягче их, практичнее и… плаксивее.
– Это правильно, – согласилась Маша. – Я иногда могу реветь просто так. Ну, ни с того ни с сего, понимаешь?
– Я много думала над этим, – не слушая ее, продолжала Варя. – Зачем это подчеркнутое явное различие? Ведь для чего-то оно же нужно, оно же необходимо, ведь высшая идея ничего не творит бессмысленно.
– Какая еще высшая идея?
– Ну, природа, пусть так. Ведь если мужчина и женщина столь различны, то и задачи, стоящие перед ними, тоже должны быть различными, ведь правда? Стало быть, если пара животных решает одну и ту же задачу, то пара людей – мужчина и женщина – должна решать две задачи одновременно. Две задачи, понимаешь? А поскольку изначальная эта задача была единой, то ныне… – Варя вдруг замолчала, нахмурила лоб, точно припоминая, как там следует дальше. – Да, ныне это единство стало ее противоположностью. Они решают как бы одну задачу, но с разными знаками, понимаешь?
– Нет, – честно призналась Маша, начиная краснеть. – Ты затрагиваешь очень рискованную тему. Задача у любой пары живых существ одна и та же: продление своего рода.
– Это функция, а не задача, – с неудовлетворением сказала Варя. – Ты бестолкова, Мария. Функция – воспроизведение рода, совершенно верно, не требует доказательств и размышлений. А я говорю о задаче, понимаешь? О предопределении любой жизни: для чего-то она ведь нужна? Нельзя же признать, что все бессмысленно, этак и жить не для чего. Нет, есть смысл в нашем существовании, есть задача, и задача эта различна для мужчины и для женщины, вот о чем я тебе толкую.
– Не сердись, – примирительно улыбнулась Маша. – Я, наверно, примитивное существо.
– Ты просто мало читаешь умных книг. Конечно, можно прожить и так, но зачем же обкрадывать саму себя!
– Ага, значит, ты все это вычитала из Васиных книжек? – спросила Маша. – Хорошо, я не буду обкрадывать саму себя.
– Так вот, о задаче мужской и женской, об общей их задаче, но – с разными знаками, – невозмутимо и заученно продолжала