центуриону.
– Что-то на словах? – спросил Филоник. – То, чего нет в приказе?
Гонец кивнул.
– Говори, – сказал Филоник.
Седой гонец, передавший за свою жизнь тысячи и тысячи указания на словах, мог бы рассказать множество интересных, трагичных и забавны историй. Вздохнув он сказал:
– Через день Гвардия Императора тайно вернётся в Рим, центурион же должен полгода стоять лагерем и создавать вид, что ждёт их. Император не намерен рисковать своими преданными людьми, а без одного легиона полгода Рим обойдётся.
Этот театр не понравился Филонику.
– Мне полгода бездельничать? – недовольно спросил он.
Гонец вздохнул и сел на коня.
– Завидую тебе, центурион! – крикнул он, разворачивая коня. – Будь честен сам с собой! Отдохнёшь от Империи! Послушай старика!
Филоник только хмыкнул в ответ, и уже уезжая, гонец крикнул:
– Я слышал в Саварии, очень много фемин, а их филии только вирго! Твоим солдатам не будет скучно!
Филоник засмеялся в ответ седому гонцу.
– Тогда мы поторопимся! – весело крикнул он.
Два месяца, глотая пыль, легион Филоника шёл до Паннонии. Разведчики возвращались всегда вовремя и докладывали об отсутствии врага. Меньше всего Филонику хотелось вступать в битву с варварами, он был осторожен. И, следуя словам старика-гонца, действительно решил отдохнуть вдали от Рима и того желал для своих солдат. До Саварии оставалось пять дней пути. Разведка должна была прийти ещё утром, но её не было ни к зениту, ни и к закату.
– Если к утру не вернутся, первая и вторая контуберии выдвинутся вперёд и примут, если надо бой, третья зайдёт с фланга, – распорядился Филоник вечером у костра с младшими командирам.
Быстро собрав лагерь и построившись, как указал Филоник, три контуберии покинули центурию. Филоник выбрал холм и наблюдал, как его солдаты повернули за густой лес и скрылись, оставалось только ждать. Солнце ещё не успело подняться на ладонь над горизонтом, а Филоник и его оптион, стоявший рядом были в полном изумлении от уведенной картины. Нестройными рядами три десятка солдат шли обратно, по всей видимости они уже были пьяны. За ними ехало три телеги, на которых, как показалось Филонику, лежали мертвецки пьяные разведчики.
– Что будет делать? – безнадёжно спросил оптион у своего командира.
– Надо дать им время на разграбление города, но только без убийств, насилия, – ответил Филоник, видя, что сейчас лучше встать на сторону своей уставшей центурии.
Остальные солдаты завистливо смотрели на приближающихся братьев по оружию и как они быстро передают друг другу кувшины с вином.
– Надо дойти до Саварии за два дня, – сказал Филоник оптиону. – За два! Иначе…
Они и представлять не хотел, что могут сделать сто пьяных солдат, измотанных бессмысленным походом.
Местные жители, встретившие, напоившие и накормившие солдат-разведчиков под страхом смерти были отправлены восвояси. Построившись в нестройные шеренги, Филоник