про чёрных волков, у города шаставших, слыхали?
– Слыхал, – коротко ответил главный милиционер.
– Так вот, есть подозрение, что это не просто волки, а оборотни.
Семенчук позволил себе пренебрежительно улыбнуться:
– Бабьи сказки, Иван Трофимович! Нету никаких оборотней!
– Э, не скажи, не скажи!
И партсекретарь подробно рассказал и о босых следах на снегу, и о волчьих следах в том же месте, и о взрытом, перелопаченном снеге, и о зарезанном лосе, почему-то почти нетронутом волками, и об идентификации лесником следа девочки-подростка на песке с таким же следом на снегу.
– … а фамилия мужика Чёрный, и военный он, в ВДВ служил или до сё служит!
Товарищ Рамкин закурил, и некурящий Семенчук поморщился. Секретарь на это внимания не обратил.
– Мне Партия народ доверила опекать. И должен я, если серой завоняло, не искать прохудившуюся цистерну с химией, на это вы есть, а заподозрить, что рядом дьявол с рогами и копытами! И принять все меры к его обезвреживанию, даже, если придётся, то к попам за Святой Водой сходить! Лучше перебдеть, чем недобдеть!
Подполковник слушал, раззявя рот. Такие речи из уст самого секретаря райкома! Но, с другой стороны… логика присутствовала. И сильная, к тому же!
– Дело это насквозь неофициальное, – продолжал товарищ Рамкин, – Но я, прежде всего, разобраться хочу. Помогите мне, Борисыч! Я заветное слово знаю: пожалуйста!
– Всё, что скажете, сделаю, – заверил его Семенчук.
– Ага… Прежде всего – все данные на эту семью, особенно на девчонку. Всё, что удастся найти. Особенно про здоровье. Блин, сам толком не представляю, что искать! Может, свидетели найдутся, видевшие, как она в волчицу превращается… Постарайтесь, Борисыч, вы сыщик, вам и карты в руки.
– Я вас понял, Иван Трофимович. Что сможем – раскопаем. Только, имейте в виду, что уголовное дело я завести не смогу. Нету такой статьи в кодексе, про оборотней, значит.
– Да, я понимаю…
Вернувшись в свой кабинет, Семенчук сразу же позвонил начальнику воздушно-десантной воинской части Тимофееву, с которым был хорошо знаком, ибо много раз ходил с ним в баню и пил пиво:
– Алё! Тимофей? Это я, Саша! Как ты там? … Я в порядке! … Да, давно не парились, я весь грязью зарос… Ну?! Неужели? … Нифига себе!
Только через несколько минут он смог перейти к делу:
– Слушай, у тебя, случайно, некто Чёрный не служит ли? … Ага, комбат, говоришь? … Нет, ничего он не натворил, просто он может свидетелем оказаться… по одному делу. Ты мне продиктуй его данные, силь ву пле! … Ага, спасибо! Ну, до встречи! Да, ты ему не говори, что я им интересовался.
Так был установлен отец семейства. Установить состав семьи через паспортный стол было парой пустяков: жена Алла и сын Роман, четырнадцати с половиной лет. А, вот, дочери не было!
«Скорее всего, подружка сына… Как её искать?»
Думал, думал – и придумал! Младшая дочь, Леночка, тоже пятнадцати лет, училась в той же школе, что и Чёрный.