но очень жесткой искры, ворвавшейся в тело чуть повыше отбитого места, и буквально вцепившейся во что-то внутри.
Что-то очень важное, неделимое до сих пор в организме, а может, в душе Олега Котова. И неизвестно, как бы отреагировал Олег дальше; вытерпел бы боль, сравнимую с той, что пришлось перетерпеть внутри сферы, от бордового огня врага, если бы искра эту, росшая с каждой секундой, в какой-то момент не сунулась неосмотрительно в левую руку, в большой палец, что так привычно лежал на золотой нашлепке «егерского кортика». Сунулась, и исчезла без следа. А Олег уставился на священника с понятным возмущением в голосе:
– За что, дяденька поп, дерешься? И не проси – носить этот крест не буду даже по праздникам – мне еще Род возрождать, а он мне все яйца отбил!
– Олег! – это с не меньшим возмущением в голосе воскликнула княгиня.
Впрочем, ее возмущение было хорошо разбавлено смешинкой. А вот у большинства в зале ирония, откровенные смешки ничем не разбавлялись; разве что не были высказаны вслух. А самое главное, и удивительное – и сам митрополит был явно доволен. Улыбался, словно кот, объевшийся сметаной. У Олега же с этой аналогии вдруг остро закрутило желудок. Так, что хотелось закричать: «А банкет по случаю награждения будет? Желательно поскорее!». Но это были эмоции, и отходняк от пережитого только что стресса. Холодный же разум подсказывал – «Я только что прошел какую-то очень важную проверку. Болезненную, неприятную, но прошел!». А вслух заговорил Великий князь, который явно перевел дух.
– Вот кто больше всех и заинтересован во мне, Наследнике Рода Котовых, – решил Олег, опять оказавшись рядом со старичком-генералом, – зачем же тогда вся эта сегодняшняя церемония? Точно ведь народ не сдержится. И завтра, если не сегодня вечером уже по княжеству потекут слухи – один невероятней другого. И, быть может, слухи эти стронут где-то какую-то лавину. Главное, чтобы этой лавиной меня не засыпало; ну и княжество, во вторую очередь…
Как оказалось, Олег рано радовался. Банкет, которого не могло не быть, откладывался. По вине Ирины Святославовны, которая, нарушая, быть может, какой-то порядок, вышла из шеренги, и перехватила Олега, который уже шагнул к своему месту в строю, подхватив правой ладонью болтающийся тяжелый крест. По большому счету от был даже благодарен митрополиту, которого, кстати, даже не поблагодарил – не знал, как это правильно делается, да и не настроен был в первые минуты. Теперь же, оглаживая огромный кристалл на кресте, Кот мысленно уже работал с этим камнем, примерялся к нему, как к будущему артефакту. И никаких мыслей о святотатстве даже не мелькнуло в голове.
– Олег, – нежная ручка княгини вцепилась в плечо ничуть не слабее, чем у того же князя Бельского, – было бы хорошо, если бы ты в завершении спел нам.
– Спел?! – возмутился Олег, резко поворачиваясь, отчего крест выскользнул из ладошки, и опять больно стукнул, по тому же месту.
– Да,