посланник куда-то неизменно исчезал, словно его смывало волной, и Зевс оставался один в том самом сне.
Громовержец никогда не любил оставаться один даже на небесах, хотя там чувствовал себя в безопасности, на земле же наоборот, опасность подступала к нему со всех сторон, ведь с первого дня появления в мире он оставался в горах в одиночестве, и только какие-то духи охраняли и берегли его. Они сменяли друг друга, но никакой связи с ними он сроду не чувствовал. Только опасность, страх, холод были рядом, они боялись, что слуги Кроноса ворвутся сюда и отнимут у них божественного ребенка, спрятанного по приказанию Геи и Реи – матери и жены Кроноса, вдруг решившими спасти маленького Зевса, сколько же можно пожирать детей, и при этом становится все более безрассудным и невыносимым
Вот и в этом сне то самое чувство вернулось к нему. Зевс рад был бы любой Горгоне, даже ужасной Медузе, только бы не оставаться тут одному.
Но Медузу поспешил превратить в чудовище его братец, потому не дождаться ему и чудовища на пустом берегу, судьба снова испытывала его на прочность. И Гермес не возвращался.
№№№№№№
И тут Зевс и заметил выходившую из воды прекрасную богиню, она вовсе не было чудовищем, и устремился к ней Зевс с такой страстью, на какую только и был способен в такой ситуации.
Фетида казалась холодной и отчужденной, но его-то не обманешь, он чувствовал, насколько нравился ей. И только одно оставалось – броситься в ее объятья, едва добредя до какой-то дерева и укрывшись в его тени.
Все случилось страстно и быстро, они млели и сгорали от чувств, их охвативших. Но только Морская богиня верила, что это навсегда, что она покорила Зевса, а то, что это не удавалось другим, так это не ее вина. Она вот такая неотразимая, что ни один бог перед ней не устоит, и она может подарить такие ласки. Заблуждения всегда правили миром, а разочарования были страшны, и они случались очень быстро.
И в те минуты блаженства примерно так же думал и сам Зевс, так было ровно до того момента, пока не появился Гермес.
По лицу посланника он понял, что произошло что-то страшное, жуткое, он отпарил богиню, договорившись о новом свидании, и она побрела в море окрыленная и совершенно счастливая.
От счастья же Зевса не осталось больше и следа. Он чувствовал, что не случайно опоздал Гермес, он позволил совершиться чему-то очень страшному, но что это могло быть такое? Пусть скорее рассказывает, что произошло, чем обернется для него минуты блаженства?
– Я был у Прометея в горах, вернее у него -то был Геракл, но это не важно, тебе нельзя было оставаться с Фетидой.
– Ах, ты об этом, а почему это со всеми можно, а с ней нельзя? – возмутился Зевс.
И тогда Гермес выложил все, что рассказал ему Геракл.
– Все пошло не так, – тяжело вздохнул Вестник, – Прометей зря надеется на освобождение, раз это уже свершилось, но ведь и тебе будет еще хуже, тебя теперь ждет судьба Кроноса.
И в тот же миг перед глазами Зевса прошли события тех дней, он видел, как ворвался к отцу, как быстро объяснил кто он такой и тут же заставил Верховного исторгнуть его братьев и сестер из утробы.
Напрасно ярился