перепутали?! Сауна в правом крыле! А тут левое!
За дверью стояли два громадных человека в белых простынях. Настолько громадных, что протиснуться в двери они могли с большим трудом. Тоже длинные черепа, только начисто выбритые. На шее сумки с длинными ручками. Один чуть ниже другого.
Они, чуть пригнувшись, заглянули в квартиру, как люди в собачью будку. Огромные носы, толстые губы, длинные руки, синие, как бездонное небо, глаза, полные сочувствия и грусти. Тот, который пониже, крепко держал своего высокого приятеля за руку. Взгляд, падающий сверху, давал понять – «Мы тебе поможем в любой беде! Положись на нас!»
«Кришнаиты!» – пронеслось в воспалённом мозгу Андрея – «Какие здоровые! Сейчас будут петь и денег просить! Не дам!»
Но высокий «Кришнаит», вместо того, чтоб начать песнопения, обычно кончающиеся обещанием привести чью-либо душу в прекрасный мир, спросил:
– Скажи нам, дорогой, а где наш раненый друг? Мы слышали, голоса – ты с ним разговаривал? Это его кровь на полу?
Он сунул голову в прихожую и, смешно сморщив нос, принюхался.
– Наш друг в передозе, неадекватен. Очень опасен!
Вот оно что! Гвоздь, странное ши-мо, землистое лицо в фиолетовых пятнах, худоба…
Псих!!!
Наркоман!!!
Вот ещё не хватало!
Андрей оглянулся – но в прихожей никого не было, только на полу, закапанном тёмно-коричневой кровью, дёргалась в предсмертных конвульсиях противная неземная гадость.
Андрея передёрнуло.
– Свали-и-ил, га-а-ад! Через зеркало уш-ш-шёл! У тебя есть разрешение на зеркальные переходы? Предъяви! – Тот, который пониже, ударил Андрея под дых, отчего тот крякнул и, выпучив глаза, согнулся в три погибели.
Второй, тот который повыше, зашипел:
– Он тебе ничего не давал? Где мелица? Где? Где моё ши-мо? Говори, тварь!
Андрей, просто охреневший от такой наглости, перевёл дыхание, разогнувшись повернулся к вешалке, схватил длинную обувную ложку и уже хотел нанести удар этой крепкой и тяжёлой, как сабля, железякой, по наглой кришнаитской морде, но здоровяки исчезли!
Постояв в растерянности пару секунд, как брошенный в день свадьбы жених обескураженно стоящий с букетом перед запертыми дверями ЗАГС-а, и не найдя кого ударить, он запер обе двери на все замки, подпёр половой щёткой и придвинул к ним вешалку. Прошёл на кухню, посмотрел в открытое окно – никого!
На всякий случай закрыв и занавесив тяжёлой шторой кухонное окно, от чего в кухне сразу стало сумрачно, вернулся в прихожую, повесил обувную ложку на место, забрав с собой мелицу вместе с шимо отправился в большую комнату, сел на диван и погрузился в изучение этих странных предметов.
Гвоздь был, как гвоздь. С огромной шляпкой. Изогнутый. Со следами гвоздодёра на боках. Кое-где блестящий, кое-где ржавый. Только на шляпке были круглые нашлёпки из серебристого металла похожего на олово. Никакой ценности в нём Андрей не нашёл и бросил на диван.
Шимо было сделано то ли из пластика, то ли из кости. Странная резьба. По бокам, одна напротив