Хлеб, любовь и небеса. Миша Зарипова

была растеряна. Не зная, что сказать, она снова подошла к нему, обняла его, и нежно поцеловала в маленькую родинку, где шея переходила в плечо.

      – Ты всё ещё… помнишь… своего…Будду? – вопрос Владислава прозвучал неожиданно.

      Она никогда не говорила ему про Сашу. Возможно, он сам, исходя из своего опыта, догадался о причинах её отстранённого поведения и отсутствия интереса в первые дни их знакомства. Идаира посмотрела ему прямо в глаза:

      – Нет. Такого божества в моей жизни больше нет, – просто ответила она.

      – Ладно, будь собой, – Владислав обнял её, и, вздохнув, произнёс: – Я не буду тебя мучать. Буду любить такой, какая ты есть.

      Идаира считала, что шикарные подарки это не проявление чувств и любви. Ведь в этом нет никакого посыла или чистой энергии. Для обеспеченного человека не проблема купить украшения, или подарить букет хоть из сотен цветов. К тому же, Идаира знала теперь, что у деловых и состоятельных мужчин для этого мало времени. Они сами этим не занимаются, это делают для них их секретарши. Получить букет или другой подарок, который купила его секретарша? Нет, не надо этого.

      Но в целом, Идаира чувствовала себя счастливой. И ей казалось, что большего от жизни и желать не надо. Её только немного удручало, что Владислав настойчиво ожидает от нее ещё и эмоционального проявления чувств, таких, какие изображает он сам. Но именно чувства к нему Идаира и боялась ему показать. Ей казалось, что со стороны Владислава это была просто некая игра в любовь. И хоть она старательно и подыгрывала, но он не довольствовался этим.

      ВЛАДИСЛАВ

      Большинство женщин, с которыми Владислав заводил отношения, довольно скоро начинали говорить ему о любви. Но он чувствовал фальшь этих признаний, они не приносили радость в его жизнь. Эти женщины как будто впадали в какую-то эмоциональную зависимость от него. Вытеснив из себя собственные дела и интересы, они привязывались к нему, требуя от него любви, радости и развлечений, которых им не хватало в их жизни. И не получив желаемого, начинали преследовать, требовать этого от него, заглядывая в глаза и закатывая истерики. Это начинало быстро его раздражать.