заметил насмешливые улыбки на лицах окруживших его помещиков и ощутил, как его лицо медленно заливается краской. Он уже понял, что наглая девчонка просто подшутила над ним, назвавшись чужим именем, и это открытие привело его в бешенство. Такого конфуза с ним еще не случалось никогда. Он, блистательный столичный аристократ, запросто общавшийся с особами царского дома, сделался объектом насмешек жалких провинциальных дворян. И все это из-за какой-то ветреной деревенской барышни, которая наверняка и в жизни-то ничего не видела, кроме своего захудалого именьица и его окрестностей.
– Алексей, ради бога, перестань стоять с таким видом, будто собираешься кого-то зарезать, – встревоженно прошептала Наташа, потянув его за рукав красного кавалергардского мундира.
– Извини, – опомнился он, напуская на лицо небрежную светскую улыбку. – Я просто не могу прийти в себя от негодования. Видишь ли, Натали, не каждый день из меня делают дурака.
Наташа лукаво усмехнулась.
– Бедная амазонка, – сказала она полушутливо, полусерьезно. – Признаюсь, мне ее просто жаль. Приобрести такого могущественного врага!
В этот момент в залу вошла расфуфыренная дама средних лет в сопровождении белокурого юноши лет двадцати трех. Заметив, что несколько барышень с живейшим интересом обернулись в сторону новоприбывших, Алексей тоже присмотрелся к ним. На женщине было ярко-красное платье с черными кружевами, навевающее мысли о знойной Испании, ее светло-русые локоны падали на плечи «в романтическом беспорядке», что выглядело довольно нелепо в ее возрасте. Однако дама выступала с таким важным и гордо-пренебрежительным видом, что ее можно было принять по меньшей мере за герцогиню. Если, конечно, не брать во внимание, что герцогиня, даже самая эмансипированная, вряд ли отважится надеть к черно-красному наряду колье из поддельных изумрудов.
Молодой человек, который приходился провинциальной франтихе сыном, был одет в неплохо сшитый светло-бежевый фрак. Из-под фрака выглядывал муаровый жилет модного лилового оттенка. Изящные руки юноши плотно обтягивали такие же модные перчатки из желтой лайки. Его лицо с правильными, но несколько неопределенными чертами трудно было не счесть привлекательным, но оно выглядело таким бледным, будто его обладателя всю зиму продержали в подземелье. Вдобавок юноша имел крайне скучающий и какой-то не к месту загадочный вид. В целом же мать с сыном держались так, словно попали в это «сборище грубых провинциалов» совершенно случайно, и сами не понимали, как и почему это произошло.
Поприветствовав гостей и перекинувшись с женщиной парой-тройкой любезных фраз, Кубышкин подвел их к Алексею и Наташе.
– Позвольте, ваше сиятельство, познакомить вас с нашей очаровательной соседкой Клеопатрой Даниловной Тупицыной, – сказал он, посматривая на важную гостью с некоторой почтительной опаской. – Клеопатра Даниловна с сынком только что возвратились из Первопрестольной, где проводили зиму.
– Весьма