просто присмотреться к Вечному городу, без спешки и суеты, не мечась вместе с госпожой Жанной от Ватикана к новому зданию канцелярии, или прочесывая лавчонки.
Сегодня Жаккетта решила быть сама себе госпожа.
Она прошла пару кварталов, глазея по сторонам и чувствуя себя свободной и счастливой. Как здорово идти, не зная куда!
Миновала маленький, но шумный рынок, зашла в пару церквушек, попавшихся на пути.
Мимо промчалась стайка громкоголосых римских мальчишек, которые верещали на все лады:
– Магателли, магателли, магателли!
В этих выкриках было такое восторженное ожидание чуда, что Жаккетта подобрала юбки и припустила вслед за мальчишечьей ватагой, рассчитывая непременно узнать, что же это за «магателли».
Чудо, к восторгу Жаккетты, состоялось.
На крохотной площади, образованной слиянием двух улочек и украшенной невысоко выступающей над землей у стены одного из домов древней статуей, настолько помятой колесом времени, что уже нельзя было разобрать, мужчина это или женщина, – на этой площади два кукольника давали музыкальное кукольное представление.
На землю была положена толстая, гладко оструганная доска, с одной стороны которой был воткнут в просверленное отверстие колышек. К колышку одним концом была привязана веревка. На веревку были нанизаны три фигурки, одна женская и две мужских. Второй конец веревки обвязывал ногу пожилого кукольника, который играл на волынке и дергал ногой.
И все, этого оказалось достаточно, чтобы куклы жили.
Они танцевали, размахивали руками, качали головками. Помощник кукольника, мальчишка чуть постарше тех пострелят, что сейчас присев на корточки и раскрыв рты смотрели на танцующих кукол, пел красивую песенку, размахивая руками в такт музыке и прыжкам кукол.
Люди, столпившиеся вокруг уличных актеров, тихонько подпевали ему.
Жаккетта стояла около доски с танцующими куклами и восторженно глядела на их представление до последнего, пока кукольники не собрались уходить.
Каждый раз, когда мальчишка обходил с шапкой зрителей, она честно кидала в нее монетку и это тоже было удовольствием: наблюдать, как падает маленький медный кружочек в подставленный колпак и звякает там о другие монетки.
Но вот пожилой кукольник снял с веревки кукол, вынул колышек из доски, намотал на колышек веревочку и убрал весь свой крохотный театрик в мешок.
Мальчишки, вместе с Жаккеттой смотревшие представление до конца, жалобно загудели.
Кукольник что-то им сказал, отчего мальчишки расхохотались и, сорвавшись с места, унеслись, как стайка воробьев.
Кукольник с улыбкой вскинул мешок за спину. Проходя мимо Жаккетты, он потрепал ее по щеке.
Его мальчишка, прижимая в груди обмякшую волынку, вприпрыжку поспешил вслед за хозяином.
На площади остались только непонятная статуя и застывшая, все еще переживающая представление Жаккетта.
Жаккетту из оцепенения вывел запах жареной на добром оливковом масле рыбы,