слово.
– А если я придумаю что-то в этом стиле?
– Мисс Блейк…
– Прошу вас, сэр, дайте мне сказать. Вы же знаете мою родословную, вам известно, чем занимались мои родители. Если я придумаю несколько новых эскизов, а вы их посмотрите, это же никому не повредит, правда? Я сделаю небольшую коллекцию, и если после этого вам все равно ничего не понравится, тогда я брошу свои попытки. Не будете же вы так жестоки, что лишите меня последнего шанса показать, на что я способна?
– Я… – ювелир устремляет на Дору страдальческий взгляд, но она видит, что он дрогнул, и вынимает свою козырную карту. Она трогает брошь-камею около своей шеи.
– Se iketévo[19]. Прошу вас. Ради моей мамы.
Пауза. Дора чувствует, как пульсирует кровь в висках. Мистер Клементс шумно вздыхает.
– Мисс Блейк, ты умеешь настоять на своем. – Выражение его лица смягчается, и он качает головой, признавая свое поражение. – Ладно. Но я ничего тебе не обещаю, – предупреждает он. – Ничего, это тебе ясно?
– Вполне, – отвечает Дора и, взяв свой альбом, шумно его захлопывает. – Но я вам обещаю, сэр, вы не будете разочарованы.
Глава 6
Иезекия же в этот самый момент обуян яростью. Трое братьев Кумб (которые до сих пор всегда были весьма сговорчивы, когда дело касалось денег), ведомые самым старшим из них, едва ли лишат его долгожданного трофея, каковой лежит – так дразняще близко, что до него буквально рукой подать! – перевязанный веревками, на повозке, и впряженная в эту повозку лошадь уже готова доставить его по назначению. Была бы готова, не вмешайся этот баламут Мэттью Кумб.
– Ты же знаешь, как много это для меня значит, – говорит Иезекия, не в силах сдержать умоляющие интонации. – Я слишком долго ждал, и теперь ничто не должно нарушить мои планы. Я уже дважды ее терял, но вы же не лишите меня ее снова?
Мэттью тяжело переминается с ноги на ногу, и под его башмаками скрипит грязный песок Паддл-Дока. Но он не отвечает, и от возмущения шее Иезекии становится жарко, ему даже приходится ослабить узел галстука.
– Вы ведь не заберете это себе, вы же не…
– Нам-то самим это не нужно, – встревает Сэмюэл, самый молодой из троицы.
Но Иезекия не верит.
– Хотите сказать, у вас есть другой покупатель?
Да как они смеют обманывать его доверие?
– Нет, сэр, вовсе нет.
Ну, это уж слишком. Он сжимает кулаки, теряя то хрупкое самообладание, которое тщился сохранять.
– Тогда, черт побери, в какие игры вы со мной играете?
Словно откликаясь на взрыв его эмоций, лошадь фыркает, выпускает две струйки пара в морозный воздух, и Иезекия чувствует, как набухают вены у него на висках. Его лицо, наверное, сильно багровеет, потому что Мэттью наконец отводит глаза.
– Она проклята.
Такого Иезекия не ожидал. Несуразность этого заявления тут же уняла его гнев.
– Это полная чепуха!
– Уверяю вас, с ней что-то не то. Ей здесь не место.
Мэттью чешет запястье. Иезекия с отвращением