схватит. Расслабься.
«Да он издевается! Гребаная живая удавка тащит меня из ямы!»
Но вопреки страхам, лоза и правда начала медленно поднимать Мелла вверх.
Там его перехватила пара древидов. Здесь же был Лето.
Выглядел он, мягко говоря, не очень.
Левая рука безвольно болталась, кровь уже успела свернуться и коркой приклеила разодранную рубаху. Лицо было разбито. Один глаз не открывался, второй был залит кровью. Маска грязным лоскутом болталась на шее.
Но не это напугало Мелла. Сквозь грязь и кровь проступал узор на золотистой коже. Он был одним из них.
Мелл окончательно перестал что-либо понимать.
Их повели по тропе, огромные деревья врастали вековыми корнями в землю, сплетаясь в систему артерий, что питали всю почву вокруг. В кронах Мелл разглядел движение. Согласно легендам, древиды жили на деревьях. Кто-то даже говорил, что они могли летать, порхая с ветки на ветку. Но все оказалось намного прозаичнее. В листве ютились лишь приземистые дома, а между деревьями были переброшены узкие подвесные мосты.
Они подошли к какому-то дереву. На вид оно ничем не отличалось от всех остальных, может, только было чуть повыше. Уже знакомые лозы оплели Мелла и потянули его наверх.
Дом был больше похож на шалаш. Плетеные из прутьев и трав стены, не понятно за счет чего державшиеся на деревянной платформе. Крыши не было – ее заменяла широкая ветвь, склонившаяся над площадкой. Рассмотреть внимательнее это творение ему не дали – жестко толкнули в спину. Он вошел внутрь сквозь круглое отверстие в стене, заменявшее здесь дверь. Лето с охраной остался снаружи.
Запах цветов и травы резко ударил в голову. Внутри пахло утренним рассветом. Мелл никогда не знал, как пахнет рассвет, но именно это сравнение пришло она ум.
На первый взгляд, комната казалось пустой, но, присмотревшись, Мелл понял, что вся мебель – полки, скамья, столы – были сплетены из тех же веток, что и стены. У дальней стены сидела древида. Она была не похожа на тех, кого он видел раньше. Волосы ее отливали золотом, в желтых глазах отражались лучи света, кожу покрывал такой плотный рисунок, что сквозь него было сложно что-либо различить. Казалось, древида сама была соткана из этих узоров. Она была стара.
Мелл почувствовал, что все повторяется: он опять стоял перед важной персоной, он не знает, что с ним собираются делать, не знает, как себя вести, не знает, чего от него хотят. И что самое гадкое, он не знает, сколько здесь готовы дать за его жизнь.
На всякий случай он поклонился. Поклон вышел кривой. Связанные руки мешали проявить галантность. Но уж лучше так, чем никак.
– Добрый день, – не зная, что сказать, начал Мелл и тут же сообразил, что древида наверняка не поймет его. Он попытался изобразить самую добрую улыбку, на которую был способен, чтобы не дайте боги это не восприняли как нахальство.
– Добрый день, человек, – ответила древида. Было слышно, что слова даются ей тяжело.
Повисла неловкая пауза
– Расскажи мне, человек, – слово «человек» в ее