иного разуметь она не может, радостью непоколебимой веселясь. Но если ум в действии получит сомнение вообще или скверное представление, и воспользуется святым знанием для защиты от зла и уже не только от любви Бога – думать должно, от обманщика утешение радости, и радость эта – бездельная и неположенная, вся хотящего впечатлением растлить душу врага. Тот как увидит ум, тщательным испытанием своего чувства хвалящийся – душу приглашает благовидным утешением, чтобы расхищаемой ей из-за слабящей и набрякающей приятности неуведанным стать смешению с коварством. Отсюда мы познаем Дух Истины и дух лести. Но божественную благость чувством вкусить и горечь бесов испытать можно чувствительно, только если во вселении в глубину ума благого дара и прохождении по составу сердца лукавых духов убедимся – в чем уверенности у людей никогда не хотят бесы – чтобы ум, то уведав, памятью о Боге против них тщательно не вооружился.
34
Одна – природная любовь души, от Святого Духа ей бывающая, и есть иная, которая когда хотим, меняется по нашей воле, и если усилием своего выбора не держаться – легко расхищается лукавыми духами. Первая любовью к Богу разжигает душу так, что в безграничной простоте расположения всем частям души неизреченно благостью присоединиться к божественному желанию – и духовным действием наполнясь, ум открывает источник любви и радости.
35
Как море, когда возмущено, при возливании на него масла имеет свойство уступать под его плотностью, побеждающей волнение, так наша душа, когда уплотняется благостью Святого Духа – с удовольствием утишается и по сказанному Святым (пророком) с радостью побеждается: «Богу подчинилась душа моя» – этой бесстрастной и неизреченной благостью приосеняясь. И сколькие бы тогда раздражения не подстраивались бесами против души – она пребывает безгневна и полна всей радости, и кто в это входит – остается, если страхом Бога свою душу непрестанно питает. Страх Господа Иисуса приносит подвизающимся устроение чистоты; «страх Господа чист, пребывает в век века».
36
Слыша о чувстве ума, никто пусть не надеется увидеть им в видимом образе славу Бога. Мы говорим, при очищении души чувствовать – это в неизреченном восприятии божественного утешения, вместе с которым из незримого ничему не являться – «теперь мы следуем вере, а не видению», говорит безмятежный Павел. Если подвизающимся увиден будет свет или огневидный образ, видение он совершенно пусть не принимает, явленное – обман врага, который претерпев, многие по неведению с пути истины совратились. Мы, пока обитаем в тленном теле, находимся в разлучении с Богом – то есть в видимом образе Его или нечто из Его пренебесных чудес видеть не можем.
37
Любовью Бога являемые душе сновидения у здравствующей души неложные и открывающие, и не прелагают один образ в другой, не пугают чувство, не смешат или омрачают вдруг, но со всей кротостью приходят