же вырваться за двери учреждения и заложить за воротник в рюмочной за углом, что, в общем-то, понятно – люди из шахтеров, происхождение обязывает. И трудоголики, которые горят на службе, и им вообще никуда уходить не хочется. Они дают стране угля и этим счастливы. Похоже, Ветвитский относился ко второй категории.
Его кабинет располагался на третьем этаже. По размерам он был таков, что можно ездить на велосипеде или играть в буржуазный большой теннис. Но вычурности, помпезности там не было. По своему аскетичному прагматизму помещение больше походило на какой-нибудь цех или мастерскую. Его центр занимал возвышающийся на подставке искусно выполненный макет угольной шахты. В углу стоял кульман с чертежами и инструментами для черчения. Вдоль стен шли полки с какими-то механизмами, порой угрожающего вида, среди которых я опознал только отбойный молоток. Ну не техник я, признаюсь. Хотя к большим машинам и механизмам отношусь с почтенным трепетом.
Вид и содержание кабинета были легко объяснимы. Ветвитский в шахтоуправлении отвечал за механизацию и развитие производства. Сегодня это направление работы было ключевым.
Встретил меня инженер крайне доброжелательно, как старого доброго знакомого. Мне даже стало неудобно, что за рабочей суетой я подзабыл о нем, да еще чуть не зажилил книжку.
– Очень рад вас видеть, Александр Сергеевич. – Хозяин кабинета пригласил меня присаживаться на металлический, не шибко удобный стул. – Вот, обживаемся!
От былой вальяжности в нем мало что осталось. Сейчас он был не в строгом костюме. Белая рубашка с закатанными рукавами. Испачканные чернилами пальцы. Блеск в глазах. Видно, что человек работает, занят своим делом и рад этому.
Разлив из подогретого на примусе чайника чай по стаканам в подстаканниках, Ветвитский тут же принялся воодушевленно вещать о том, что в таких кабинетах, в цехах куется будущее страны. Человек в образе – понимать надо.
– К счастью, вытурили французов, которые здесь хозяйничали еще недавно под видом совместной деятельности. Государство заканчивает с разграблениями страны под прикрытием иностранных концессий. Опора на свои силы. Новая техника. Новая жизнь угледобывающего района. Новое развитие. И это будем делать мы. Конечно, под защитой родного ОГПУ, – с некоторой иронией добавил он.
Пел он красиво. Что угольная промышленность растет как на дрожжах. Стране требуется все больше угля. И на это кинуты все мощности отечественной промышленности и валютные запасы. Поступают в достаточном количестве так необходимые отрасли врубмашины, отбойные молотки, многократно увеличивающие производительность труда. Используется буровзрывной метод.
Инженер просто дымился от энтузиазма. Я, конечно, люблю увлеченных людей. Но иногда опасаюсь – кажется, что в своем созидательном порыве они меня просто укусят.
В общем, выслушав лекцию о развитии угольной промышленности, я проникся, поблагодарил, а потом извлек из своей командирской сумки книгу «Приключения Шерлока Холмса».
– Возвращаю в целости.
– И как вам? – спросил Ветвитский