извиняться. Может, начать заглаживать моральный ущерб поцелуями? Ведь девушка явно ждала от меня решительных действий. Даже раздеваться начала: свои тапочки на пол скинула.
Я задумчиво посмотрел на её халат. Его бы тоже надо снять: ведь он весь пропах дымом и явно утратил стерильность.
Вспомнил слова Рона о том, что у нашей красавицы нет своей одежды. Надо порыться в шкафу – найти для неё футболку или рубашку.
Но для начала надо заняться котом. Я не знал, куда положить эту меховушку: для чистой постели у него слишком испачканный, сальный мех. Если выгружу его на столе, он может оттуда упасть, как в ангаре. И вообще, он же кот, и ему сейчас блюдце с едой принесут. Он должен есть на полу.
Так что в итоге выгрузил подвывающее угрозы в моей голове существо возле кровати.
Приход Рона был очень вовремя. Я уже начал нервничать, где еда. Может, всасывая в себя пищу, этот мохнатый наконец-то заткнётся?
Рон первым делом оценил чудесный вид – красавицу на моей кровати. Я был с ним совершенно согласен и кивнул. Вот только когда он сказал девушке, что «Ванная там», – я его мягко поправил:
– Не ванная, санузел. На некоторых кораблях его называют просто гальюн. Но в моей каюте это санузел. Там есть даже душ – настоящий, водный.
Но в целом Рон был прав, объяснив нашей красавице, где можно освежиться и привести себя в порядок. И этот задымлённый халат снять.
Достав из шкафа свою любимую белую футболку, я протянул её девушке:
– Держи.
Странно на неё посмотрев, девушка оценила чистоту моей одежды, хмыкнув:
– Стерильная…
А то. У меня на корабле отличный очистительный комплекс.
Снова сунув ноги в тапочки, девушка скрылась в ванной. Тьфу, в санузле. А я переключил всё внимание на кота. Животное подозрительно притихло и как никогда напоминало бездыханную меховушку. Коврик, – как назвал его Рон.
Надеюсь, он в состоянии втянуть в себя еду.
Наложил в тарелку вкусный печёночный паштет и сунул страдальцу под морду.
Кошачий нос пришёл в движение, и пушистик переключился в режим пылесоса. Всосал всё, что было ему наложено, за несколько секунд.
Мы с Роном переглянулись, изумившись такой скорости. Пожав плечами, я наложил в тарелку ещё. И ещё.
А в моей голове раздалось довольное тарахтение: «Мур-мур-мур, ом-ном-ном».
– Он не лопнет? – уже засомневался Рональд, глядя на округлившиеся бока пушистика.
«Не дождётесь», – отозвались в моей голове вяло и сыто.
После насыщения кота потянуло в сон, и он вырубился прямо у тарелки.
– Наверное, его надо чем-нибудь накрыть. Прикрыть, как одеялком, чтобы ему теплее было, – почесал макушку заботливый Рон.
Я кивнул, соглашаясь.
Пока я накладывал еду в тарелку для девушки, Рональд сам порылся в моём шкафу и выудил оттуда белую тряпку.
– Ну, чистенькая, плотная. Подойдёт, – пожал он плечами и накрыл тканью кота. На всякий случай с головой. Наверное, озаботился, чтобы кошачий мозг не был застужен.
Правда, со стороны