набожными людьми, христианами, рождёнными в патриархальной России. А вот их дочь появилась на свет уже во времена СССР, когда центральная партвласть активно «проповедовала» агрессивный атеизм и железобетонный материализм. При этом религия преподносилась не иначе как «опиумом для народа».
Но, тем не менее в детские годы Глашу не только тайно покрестили, но и старались воспитывать в православных традициях, поэтому она знала тексты молитв. Однако среди своих ровесниц старалась ничем особо не выделяться и о потаённой стороне её жизни, подружки даже не догадывались.
История с гулянкой нечисти приключилась поздним зимним вечером. В тот день погода с раннего утра не задалась, небо было хмурым, заметно подмораживало. После обеда температура ещё больше опустилась, сначала посыпал мелкий, колючий снег, затем стало ветрено, а под вечер уже закружилась настоящая пурга, с каждым часом всё более набирая суровую силу.
Под тоскливые завывания ветра Глаша возвращалась от подруги домой. Засиделись допоздна за бесконечными разговорами. А теперь потемну пробиралась сквозь снежную круговерть с дальнего конца деревни. Непростое это занятие. Порывы студёного ветра обжигают, перебивают дыхание, снег слепит. Хочется поскорее очутиться в тепле натопленной избы, согреться возле горячей печки.
С большим трудом Глаша шла по снежным заносам. Наконец достигла забора, окружающего участок детсада, теперь считай, до ворот родного дома рукой подать. Вдруг сквозь завывания ветра услышала какие-то звуки. Остановилась возле калитки, прислушалась. Заканчивалось воскресенье, детсад не работал, однако, на втором этаже, сквозь зашторенные окна пробивались полоски света и доносился какой-то шум.
Подивилась, кто бы это мог быть в столь неурочное время? Окинула взглядом участок. Никого не заметила. Пурга слепила глаза, но всё же в тусклом свете лампочки было видно, что на белоснежном покрывале возле крыльца нет никаких следов. Ладно, подумала, вероятно, уже замело. С трудом открыла калитку, подошла ко входу, потянула за ручку, дверь поддалась, не заперто.
Зашла вовнутрь, её тут же заботливо окутал тёплый воздух. Хорошо-то как! Но сразу с мороза ощутила неприятный запах табачного дыма. Б-р-р. Сверху доносился шум, гам, не оставляющий сомнений – там идёт кутёж, разгульное веселье с плясками под гитары и гармонь.
Поднялась по лестнице на второй этаж, зашла в помещение старшей группы, а там – многолюдно, пирушка гудит в самом разгаре. Все присутствующие одеты празднично, но при этом почему-то в старинную одежду. Вырядились, словно заезжие артисты из провинциального театра. Какой-то странный маскарад.
Столы ломятся от разнообразных блюд и напитков. Стоит гул голосов, раздаётся женский смех, пьяный хохот. Звучат бесстыдные частушки под гармонь и плясовые так лихо наяривают – аж пыль стоит столбом!
Глаша поначалу опешила от удивления, замерла у входа. Из этого ступора её вывел черноволосый, с тонкими усиками мужичок, одетый в одежду, характерную для купцов царской России. Появился