не заметила, слишком занятая попытками не упасть.
Как только желанная высота была взята, девушка смело прыгнула вниз. Неудачное приземление вызвало у неё возглас.
– Как ты? Всё хорошо? – донесся с той стороны обеспокоенный голос Свэна.
– Да. Порядок, – отозвалась Оливия и потерла ушибленные места.
Она встала и принялась стряхивать грязь с платья, с сожалением смотря на оторванный лоскут ткани сбоку. Вот ведь! Хорошо платьев много, и матушка Элеонора не заметит, что у Оливии на одно стало меньше. Платья… Для таких целей нужно носить костюмы. Охотничьи. Она видела как-то в Налии женщин в мужских костюмах. Смотрелось здорово! И очень практично!
Девушка вдруг рассмеялась. Лицо матушки, если та увидит её в костюме, представить несложно. Оливия пребывала в уверенности, что смогла бы точно передать выражение лица женщины в рисунке на бумаге, настолько оно было предсказуемым.
– Оливия?! – снова обеспокоенный голос с той стороны.
Она резко умолкла, вытерла проступившие от смеха слезы, сквозь новый вырвавшийся смешок выдавила:
– Иду открывать.
Оливия поспешила к калитке, попутно осматриваясь. Сад выглядел неухоженным, по крайней мере не таким идеальным, как в их поместье. Но… ей нравилось. Так ближе к природе. Улыбка посетила лицо. Девушка, не останавливаясь, наклонилась и провела рукой по высокой траве. Прикосновение отозвалось в душе теплом, делая улыбку ещё шире, а взгляд её зеленых глаз ещё ярче.
Желанная дверь была совсем рядом, когда Оливия услышала лай собак. Сердце от ужаса пропустило удар, а затем ускорило бег, заставляя дышать чаще. Девушка бросилась к калитке, стала дергать засов. Простой механизм не хотел поддаваться и сдвигался в сторону по миллиметру, сопровождая попытки девушки жалобными мелодиями проржавевшего металла.
– Лив, что ты там копаешься?! Давай быстрее! – испуганно шептал Свэн. – Лив!
– Я стараюсь, – процедила она сквозь зубы, часто оглядываясь назад на лай, что становился всё громче.
Стало тихо. На секунду, что показалось вечностью. Оливия выпустила задвижку из рук и обернулась. Три огромных пса стояли и скалили зубы. Её глаза широко распахнулись, рот открылся для крика, но тот застрял в груди. Собаки почти синхронно склонили головы, готовясь к атаке. Оливия перестала дышать. Не могла. Где-то на задворках сознания желание жить говорило, что бояться нельзя, что животные чувствуют страх и от этого становятся ещё злее. Что лучше играть в гляделки и не двигаться, но…
Её рука непроизвольно дернулась к задвижке. Это послужило сигналом к атаке. Псы сорвались с места. Их приближение Оливия встретила возгласом ужаса. Ещё одно мгновение… Она чувствовала их дыхание, ярость, их желание терзать жертву, защищая своё… Ещё одно мгновение и ей конец…
Оливия крепко зажмурилась, втянула голову в плечи, выставила вперед руки, словно это могло остановить такую простую, но такую эффективную охрану от воров. Тело сжалось, приготовилось к боли. Ещё одно мгновение…
Жалобный