и, всхлипывая, молится вслух. Саша сурово смотрит. И я знаю, она не сдастся, не отступит. Обходя других женщин, к нам подходит солдат – скуластое лицо, гладкая стриженая голова, бездумные раскосые глаза. Хватает меня за руку и говорит примиряюще: «Девка, не обижу». Я отталкиваю его, и начинаю отступать, смотря ему в лицо. Крещусь несколько раз. Беззлобно ухмыляясь, он наступает, протянув вперед руки.
Солдат много, и они совершенно не представляют, что делают. Им кажется все происходящее развлечением. Раскосый идет, а я отступаю. Катя кричит: «Крыша кончается». Отступать уже некуда. Снизу поднимается матрос в тельняшке, высокого роста, с озлобленным лицом, на котором сверкают большие глаза. Матрос хватает меня за плечи, отстраняет в сторону и говорит сильным, но дрожащим от злости голосом: «Спокойно, сейчас разберемся! А с крыши всегда успеешь спрыгнуть». Шагает к раскосому, бьет его в грудь и говорит: «А ну, вон отсюда!» После чего раскосый немедленно спрыгивает в провал между вагонами. Матрос идет по крыше, подходит к какому-то солдату, поднимает его за шиворот и кричит: «Ты что, контра, делаешь, рабоче-крестьянскую власть и армию позоришь?»
Солдат ругается, пытается ударить матроса, но тот выхватывает наган и стреляет ему в лицо. Падая, солдат соскальзывает с крыши и летит на насыпь. Начинается митинг. На крышах остаются одни женщины и несколько мешочников мужчин. Митинг продолжался минут пятнадцать, но паровоз стал подавать гудки. Солдаты забрались в вагоны, наскоро похоронив расстрелянного. Матрос, подойдя к нам, сказал: «Пошли, девушки, в вагон, там спокойней доедете».
Относились к нам очень хорошо в вагоне, кормили и поили. Матрос, его звали Георгий Николаевич Туликов, был комиссар полка. Саша рассказывала ему, малознакомому человеку, о нас, о вере, об университете и о том, как мы надеялись на помощь Матери Божией и святого Георгия, находясь на крыше. Георгий задумчиво слушал нас, ни разу не осудив и не выразив насмешки.
Два или три раза поезд встречали заградительные отряды, пытаясь снять сидевших на крыше женщин и зайти в вагоны. Но, встреченные вооруженной охраной поезда, с руганью и угрозами отходили. Довезли нас до Подольска. Дальше эшелон не шел. Георгий и его спутники посадили нас в пригородный поезд, и мы благополучно доехали до Москвы.
Прощаясь, мы благодарили Георгия и тех из военных, кто ехал в вагоне. На прощание Георгий сказал: «Может быть, мы и встретимся, жизнь-то переплетенная».
Прошло более 20 лет, шел военный, 1943 год. Тогда я работала хирургом в военном госпитале. Госпиталь был офицерский, раненых привозили много. Привезли без сознания одного полковника. Смотрю, а на его кровати табличка висит, как у всех. А на ней: «Георгий Николаевич Туликов»… Расстались мы с Георгием большими друзьями.
6.5 ВИДЕНИЕ А. С. ПУШКИНА
По рассказу священника Д. Булгаковского «Из области таинственного» СПб. 1895 г.
В молодости Александр Пушкин не отличался особенною религиозностью, а в лицее даже называл себя атеистом. Однажды, уже будучи в совершенных