много лет носил при себе такой же. Но за поясом у мальчишки обнаружился кусок согнутого дерева, смахивающий на двусторонний треугольник. Такого оружия Гилас еще не видел.
Пирра отошла в сторону и жестом подозвала Гиласа.
– Вдруг поблизости его дружки бродят? – произнесла она.
– Будем надеяться, что нет, – вполголоса ответил Гилас. – Нам и без того неприятностей хватает. Кто он такой? Явно не египтянин, это даже я вижу. Ты когда-нибудь встречала людей с такой темной кожей?
Пирра кивнула.
– Они иногда приплывают на Кефтиу торговать. Это люди пустыни, их земля рядом с египетской. Только про них говорят, что храбрости им не занимать, – прибавила Пирра – громко, чтобы мальчишка слышал. – А бурдюки у путников одни трусы воруют.
Как девочка и рассчитывала, ее слова задели мальчишку. Тот едва не испепелил ее взглядом.
Подойдя вплотную к Гиласу, Пирра понизила голос до шепота:
– Что будем с ним делать? Не можем же мы бросить его связанным! Но отпускать его тоже нельзя…
Гилас приблизился к мальчишке и поглядел на него сверху вниз.
– Ты один? – строго спросил он.
Воришка отвернулся, стиснул кулаки, и на руках заиграли мышцы.
Спину мальчишки крест-накрест пересекают шрамы, только они совсем не похожи на ровные бугристые линии на его щеках. Подобные отметины остаются только от побоев. Уж Гиласу ли не знать? У него самого такие есть.
Тут Гиласа осенило. Присев на корточки, он посмотрел мальчишке в глаза.
– Тебя захватили в рабство, – произнес Гилас.
На угрюмом коричневом лице не дрогнул ни один мускул.
– Я тоже когда-то был рабом, – продолжил Гилас. Вытянув руку, он показал мальчишке татуировку-зигзаг на предплечье. – Вот знак моих врагов. Далеко на севере есть земля Акия, и в тех краях они могущественный клан. Люди прозвали их Вороны.
Веки мальчишки дрогнули. Неужели это слово ему знакомо? Или он узнал татуировку?
– Да, Вороны, – повторил Гилас. – Два лета назад я пас коз на пике Ликас. Это в Акии. Вороны напали на нашу стоянку и убили мою собаку. Моя сестра пропала. Мне тогда было двенадцать, а ей девять. А потом оказалось, что мой лучший друг Теламон – Ворон.
Гилас сглотнул ком в горле. Он сам не ожидал, что так разоткровенничается.
– Вороны поймали меня и заставили им служить, – продолжил Гилас. – Отправили работать в свои шахты. Но я спасся. – Мальчик помолчал, давая пленнику время обдумать его слова. – Ты, наверное, тоже сбежал.
Пленник упрямо не показывал своих чувств, но Гилас видел: он слушает.
– Как тебя зовут? – спросил Гилас.
Повисло долгое молчание.
– Кем, – почти прорычал мальчишка. – Это имя дали мне они. – Его тон был исполнен глубокого презрения. – Оно значит «черный». И я не трус!
Парень говорил на ломаном акийском.
– А как тебя зовут по-настоящему? – спросила Пирра.
Кем поглядел на нее с удивлением, будто говоря: «Нашли дурака, так я