в радости и в беде Возьмешь
свою дудочку в руки, —
И годы, прошедшие, где?
Что может быть лучше и краше
Чем жить и играть для людей?
Под дудку твою все мы пляшем,
Но нет в том корысти твоей.
2009 г.
Ю. Воронову
Он, как художник, так высок,
Так для меня недосягаем,
Как будто бы его не в срок
Планета родила другая.
Я снизу вверх готов смотреть
На каждую его картину.
Мне б этой силы половину —
Я смог бы мир, как шар, вертеть.
Но не дожить до той поры,
Не взять такого пьедестала.
И лишь бильярдные шары
Мне забивать ему осталось.
Михаилу Копьеву
В его картинах – мудрых притчах
На цветоноснейших холстах
Сквозь краски проступает личность
Масштаба Светлого Христа.
«Распятие», «Христос в пустыне»…
Стезя Пророка непроста.
Но от холста и до холста
Он без надрыва и унынья
В мир своих образов ведет,
Где вечный бой сил тьмы и света,
Где неизвестного поэта
Его хранитель-ангел ждет.
В полотна вглядываясь снова,
Как заколдованный стою
У вечной тайны на краю,
Рожденной гением Копьева.
Ты нас до звездной высоты
Ведешь своим путем тернистым.
Так пусть и сам всегда и присно
Здоров и счастлив будешь ты!
23.11.2012 г.
Юбилейная выставка живописи и графики М. В. Копьева
Художнику М. Копьеву
Как мужчина, красив чертовски,
Как художник, неповторим.
Мир, распахнутый, перед ним,
Как натурщица для наброска.
И причина фенОмена в том,
Что, в искусство и в жизнь влюбленный,
Он живет по вселенским законам,
А по местным – уже потом.
И при этом он все же наш,
Из такой же плоти и крови,
Только взгляд его сущее ловит,
Да живее в руке карандаш,
Да богаче его палитра,
Выразительней жест и стиль,
Он способен весь мир вместить
На полотнах своих самобытных.
Он рисует чудесные шаржи,
Улыбаясь натуре легко.
Признает даже мэтр Корбаков
Превосходство его, как старший.
Он не баловень у судьбы.
Жизнь его на излом пытала,
Но прочнее любого металла
Он способен порою быть!
Это все – Михаил Копьев,
Живописец милостью Божьей.
В слове выразить невозможно
Всю эстетику от него.
Только музыкою дано
Все богатство выразить это.
Тише критики и поэты,
Лейся музыка и вино!
Владимиру Латынцеву
По Суриковски дар могучий
На эпохальные холсты.
Великим