дороге в гостиницу мы купили вина и пошли распивать его в бар на крыше с великолепным видом, мусорное подобие которого утром разорила уборщица. Небоскребы пульсировали кислотной кардиограммой в вечернем небе. Принцесса уверенно прошла к самому козырному столику на краю крыши и расставила на нем вино и бокалы, прихваченные из студии.
– А… нас не прогонят? – я оглянулась на пафосный бар, официантов во фраках и нарядную публику, распивающую коктейли по цене тонны скетч-буков.
– Они привыкли. Мы же художники, – Принцесса произнесла «художники» в значении «короли мира».
Мы разговорились, я стала расспрашивать ее, откуда она и что с ней было в жизни до этого момента.
Шанхайская Принцесса провела детство в идиллической аркадии среди рек, холмов и туманов, словно сошедших со свитков китайской живописи. Она показала мне ролики из последней поездки к родителям на остров: они с матерью собирают личи хитроумным приспособлением на длинной палке; светляки то вспыхивают, то потухают в ночном саду; Принцесса с отцом исполняют тайцзы у храма, поросшего мхом, а вокруг них бегает колченогая собака; луна отражается в луже; бабушка сидит в кресле, по ее тени скачет лягушка, Принцесса подставляет ладонь, сажает лягушку к бабушке на колени и говорит что-то на китайском. Они смеются.
– Что ты ей сказала?
– Это старая семейная шутка. Когда я была маленькой, бабушка говорила: «Будешь плакать – из коленки выйдет жаба».
– Ты верила?
– Конечно. Вокруг было полным-полно жаб и плачущих детей. Я была уверена, что одно вышло из другого.
– А почему она так говорила?
– Это из сказки про лунную лягушку. Бабушка мне ее читала. Я очень любила страшные сказки.
– О, я тоже. Расскажи!
– Там так. Из нарыва на колене бездетной женщины выкатилось яйцо, и из него вылупился сынок – вонючая жаба.
– О! Продолжай.
– Муж женщины отвел сына-жабу в лес и повалил на него дерево. Но тот вскоре вернулся и дерево на себе припер. Тогда отец попытался раздавить его валунами, но тот тупо тащил на спине все, чем ни пришибут. В общем, Жаба остался жить и даже вытребовал себе невесту. Все его ненавидели, а невеста – пуще всех. Но от плача Жабы гибли рисовые поля, и он этим всех шантажировал. Женился. Ходил каждый день работать в поле, а жена думает – как же он там работает? Он же жаба!
– Да, и как?
– Она пошла за ним подсматривать. И увидела там ученого красавца – сам лежит с книгой, а множество духов за него в поле трудится. Тогда она нашла его жабью кожу и сожгла ее.
– А-а-а… У нас есть похожая сказка, только все наоборот: жаба – это неземная женщина. Так, а луна при чем?
– Терпение!.. Он, как узнал, что жена сожгла шкурку, очень расстроился. Говорит – теперь я умру мучительной смертью! Ты должна готовить мое тело на пару семь дней – тогда я снова стану лягушкой. Но жена варила его только четыре дня, пока он наконец не умер, а потом закопала его.
– Что с этой женщиной не так?
– Ну, может, она не хотела жить с жабой! Типа, лучше уж вдовой, чем так. Закопала труп, пока он