навстречу паровоза. Она хотела этого, она не могла уже сопротивляться этому многовековому зову, этому шепоту, почти шелесту опавшего листа, обещавшему всё счастье мира. Этот шепот, еле угадываемый, или громкий и настойчивый хотя бы раз в жизни слышала каждая женщина во всех мирах Вселенной и счастливы те, кто не поддался его безумию. Счастливы и равно несчастны, потому что те, кто поддался древнему зову, жалели об этом всю свою жизнь, и одновременно всю жизнь желали повторить этот опыт. Потому что самая скучная жизнь – это жизнь долгая, здоровая и стабильная, в которой нет места ни подвигу, ни подлости, в которой не о чем жалеть и не за что просить прощения. Жизнь, в которой не случилось ничего из того, что могло бы случиться, кроме стабильности и расчета. И стоило из-за этого жить?
Все это одновременно в какой-то один миг пронеслись в сознании Тани, и она уже раскрыла свое сердце безумию, но…
Но, к сожалению (нет, все же, к счастью), с ней Саша был всегда очень послушным мальчиком. Их губы разъединились, а он сделал шаг назад. Ей хотелось плакать от того, что он такой послушный и глупый, но уже через секунду она взяла себя в руки и облегченно выдохнула. Господи, как трудно справиться с самой собой, с собственной плотью! Господи, но как же это было прекрасно!
Еще одна секунда – и вот она уже твердо стоит на ногах, с благодарностью глядя на Сашу и держа его за руки. Она улыбнулась ему и почти твердым голосом, в котором только очень опытный человек мог бы уловить легкий трепет грустной нотки упущенной возможности, сказала:
– Спасибо тебе, Саша, это было так восхитительно, что я даже испугалась, что не смогу противостоять твоему напору.
И он кивнул, не очень понимая, о каком напоре с его стороны шла речь, но какая разница, правда? Любимая девушка рядом, они только что целовались, чего еще можно желать? Хотя, желать, конечно, можно, но не все же сразу?
– Проводишь меня?
– Я сделаю все, что ты скажешь! – несколько пафосно ответил Саша, но в этот миг он сам был уверен в своих словах.
А где-то внутри Тани древняя и опытная вечность с женским лицом коварно улыбнулась: что взять с глупого влюбленного мальчишки? Она могла сейчас сделать с ним всё, что пришло бы ей в голову. Вот только зачем? Пусть дети играют в свои игры.
Таня вздрогнула от этого неожиданно всплывшего в ней знания, словно на мгновение, почувствовав себя не подростком, и даже не одной, а целым множеством женщин, прожившим свои долгие жизни и умудренным очень разнообразным опытом.
Она тряхнула головой и наваждение схлынуло, будто его и не было.
Глава 6
Таня с мамой уже битый час бродили по огромному базару, пытаясь подобрать для себя одежду. Таня настояла, чтобы мама тоже что-то купила себе на эти, так неожиданно свалившиеся, словно с неба, деньги. И мама как-то очень быстро уступила, поломавшись для приличия. В принципе, ее мама хоть и казалась подростку Тане уже довольно пожилой женщиной, но Таня, обладающая всем знанием мира, понимала, что та еще