на затейливые часы над стойкой, Алекса изумилась тому, как же поздно. И как же ей не хочется, чтобы этот вечер заканчивался. Черт побери, было забавно побывать фальшивой девушкой Дрю, но она же знает, что, образно говоря, едва часы пробьют полночь, сказке конец.
Дрю перегнулся через барную стойку – без пиджака, с развязанной бабочкой, немного вспотевший и взъерошенный от танцев. Господь милостивый, да этот парень – пожар.
Он закатал рукава, демонстрируя загорелые предплечья. Алексе хотелось провести по ним пальцами, ощутить их тепло и силу.
Пора прекращать следовать за своими фантазиями.
– Э-э, – начала она. – Уже поздно, и, если я хочу успеть на последний поезд до Ист-бэй, мне скоро нужно будет уходить.
Зачем было так говорить? Зачем, стоя рядом с привлекательным парнем, по которому она уже вздыхает? Будь на ее месте Мэдди – дьявол, будь на ее месте Эми, она бы схватила одну из этих рук и обвила вокруг своего тела, чтобы он без слов понял, чего ей хочется. Увы, она – Алекса, так что вместо этого даст деру.
Он поставил свою бутылку с водой и посмотрел на нее:
– Окей.
– Окей, – повторила она.
Оливию и Мэдди взбесило бы, что она не бросилась ему на шею, но им не понять, что она просто не знает, как. Кроме того, отказ, полученный от этого мужчины, – последнее, что требуется ее самооценке. После этого она не скоро вернется в седло. Такое заставит ее еще несколько лет чураться лошадей, конюшен и вообще любых домашних животных. Образно говоря.
Он шагнул к ней и положил руку ей на спину. Ее ладонь опустилась на его руку и, сама того не желая, Алекса провела пальцами вверх-вниз. Ох, божечки, касаться его вот так было именно так приятно, как она фантазировала.
– Или… – Он посмотрел ей прямо в глаза: – Ты можешь остаться.
В глазах Дрю застыл вопрос, в уголках губ притаилась улыбка. Его палец медленно нарисовал несколько окружностей на ее бедре, потом передвинулся вверх по ребрам. Другая рука поднялась к лицу Алексы и кончиками пальцев очертила контур поверх ее губ.
Она вздрогнула.
Дрю ждал.
– Или… – произнесла Алекса, – я могу остаться.
Он притянул ее к себе и поцеловал. Они соприкоснулись губами сперва нежно, затем более жадно. У Дрю был вкус бурбона, и шоколадного торта, и всего, чего ей когда-либо страстно хотелось. Алекса вздохнула, не отрываясь от его губ, пробормотала его имя и почувствовала, что он улыбается. Ее пальцы зарылись в его волосы – волосы, которые она весь вечер хотела потрогать, – и он поцеловал ее уже напористее. Его ладонь легла на щеку Алексы, и это ласковое прикосновение к коже одновременно с теплом губ обожгло ее нервные окончания.
Казалось, в переполненном зале они совершенно одни. Люди и звуки кружились вокруг, а губы Дрю касались ее губ, его язык скользил у нее во рту, тело прижималось к ее телу.
На мгновение они разъединились, и он улыбнулся:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте