в глаза прохожим, чтобы отыскать… наткнуться случайно на искру… и зажечься… вспыхнуть, как в былые лихие годы молодости Советского Союза дней юности.
Она неспешна шла по известному уже ей пути мимо припаркованных машин во дворе, через арку, по небольшой аллее, устланной ярко жёлтым ковром кленовых листьев. Провинциальный городок с небольшим количеством населения. До магазина осталось 100 метров через перекрёсток с двухполюсным движением. 10 секунд зелёного цвета на каждую сторону давал светофор. В воздухе пахло свежестью. Глухота, которую изредка нарушали шелест колёс, но ещё не шипованной резины, наполнялась вдруг откуда-то возникающим пением птиц. Улицы пропитаны особой безмятежностью со свойственной ей суровостью этого города.
«Господи, – подумала Кэт, – вот как здесь можно жить?» – печатью на суровый сургуч лёг штамп в её мысли.
И правда… утопическая картина предстала пред взором бунтарки-воительницы. – «Ровным счётом, от чего ушла, к тому и пришла» – бегущей строкой скользнула змеёй мысль. Понимание суровой действительности, без осуждения и обид. Просто. Как-будто только что почтальон принёс письмо и положил под дверь, даже не в ящик и не вручил его в руки, а просто… и бросил его. На его спине оттопырилась сука с корреспонденцией болотного цвета из брезента, и положив под дверь он ушёл.
Нырнув в дверь продуктового магазина, сеть которых атаковали всю страну, Кэт поигрывая ягодицами прошла вдоль полок, не заостряя ни на чём лишнем своё внимание. Взяла только то, что нужно. Не задерживаясь у прилавков, подошла к кассе, выложила из корзины на «ленту» килограмм сливовидных помидор, пачку печений, 200 гр. слив, бутылочку энергетика.
– Оденьте маску, пожалуйста. – Осуждающий голос продавца обратился к ней.
– У меня нет маски. – Меланхолично без инициативно бросила та в ответ. Увесистая женщина из-за кассы протягивает девушке целлофановый пакет, в нём какая-то белая тряпка.
– Что это? – Обескураженно спросила она.
– Здесь одноразовая маска. – Отвечает женщина – продавец. Кэт открывает пакет, брезгливо бросая взгляд на продавца, давая понять всем своим видом всю абсурдность их действий, достаёт из пакета тряпку, играющую роль «одноразовой маски», которая, якобы должна предохранять от какого-то там вируса…
– Ничего не можем поделать, – Удручённо сказала женщина за кассой, – Указ свыше.
– Мне искренне Вас жаль. – Произнесла Кэт с сочувствием голосе, глядя на женщину в резиновых перчатках на руках и маске на лице, в которых им приходиться ходить весь день. Женщина ещё раз взглянула на Кэт, загар которой явно свидетельствовал о наличии счастья.
Кэт рассчиталась за покупку, быстро закинула всё в пакет.
– Спасибо, хорошего вечера. – И вышла из магазина. В вечернюю темноту суровости этой провинции со своим жёлтым светом вмешивались уличные фонари. Они будто уличные постовые нависли над