всегда, его подвело обычное человеческое любопытство. Ничто не изменилось с детских лет: как был ребенком, так и остался!
– Но теперь уже поздно что-либо менять, таким я и умру, – думает Старик и продолжает обеими руками отбрасывать раскалённый песок, откапывать безвестного странника…
Наконец ему удается перевернуть бесчувственное тело на спину. Лицо человека замотано чёрным платком, и когда старик снимает его, он видит, что под платком спрятана выкованная из тончайшего золота безликая маска.
Старик в ужасе смотрит на металлическое лицо с зияющими провалами глаз, его начинает трясти от страха:
– Маска… Я тебя знаю!
ЗА НЕДЕЛЮ ДО СОБЫТИЙ
В ночном небе круглая яркая луна. По ровной, испещрённой трещинами, словно треснувшая зеркальная гладь, пустыне скачут семеро всадников. Впереди главный, Вожак.
На его лице – золотая маска, на шлеме – султан из пышных перьев, а на шее – сверкающий драгоценными камнями ошейник.
Вскоре гладь заканчивается, начинаются пески и текучие барханы. Всадники придерживают своих коней, переходят на шаг. Лошадям песок непривычен. У них нет таких разлапистых конечностей, какими обладают верблюды. Копыта их проваливаются и утопают в песке. И чтобы вырвать ногу из текучего, ненадёжного песка, лошадям приходится каждый раз делать очередное усилие.
Поднявшись на очередной бархан, Вожак останавливается и поднимает руку. Остальные, подчиняясь безмолвному приказу, натягивают поводья и тоже останавливаются. Их кони устало фыркают, пытаясь устоять на утекающем песке. Они переступают своими копытами. Вожак смотрит на горящие впереди огоньки небольшого поселения. К нему подъезжает один из всадников, самый молодой из воинов, Джавад:
– Господин, думаете, он здесь?
– Не расслабляться!
Получив удар плетью, конь Вожака срывается с места и скачет в сторону огней. Остальные, вытаскивая сабли и подгоняя коней глухими гортанными выкриками, скачут вдогонку.
***
Старик неторопливо размышляет, говорит сам с собой и с телом, лежащим перед ним:
– Наверное, лучше закопать тебя, всё равно ты умер. Стоит ли тратить мои и без того не бесконечные силы и возиться с трупом того, чьей смерти ждёт столько людей. Небо меня поймёт и будет свидетелем. Пожалуй, так я и поступлю. Пусть люди не поверят мне и будут смеяться, но я даже не стану брать эти драгоценности. Пусть их заберёт песок и сама Пустыня, это её добыча и её жертва…
Неожиданно из-под маски раздается какой-то звук. Что это – игра ветра, задувающего в щели золотых провалов глазниц на маске, или… Старик прислушивается и слышит тихий стон.
– Ах, ты ж… Да ты живой? – в изумлении восклицает Старик и, отбросив сомнения, начинает копать. Он копает всё быстрее и быстрее.
Песок под верхним слоем не так горяч, как сверху, рукам старика уже не так больно. Вот он уже почти освободил тело