с мультяшками, всполошившую некогда мертвенно спокойный городок Калинов. Шнурок забеспокоился: а вдруг следующими жертвами этого спецподразделения станут как раз они?
Глава 9. Дорогие телезрители…
Как только по телевизору начался прогноз погоды, Лаэрта жадно взглянула в сторону экрана.
– Всё смотались отсюда! Он – мой! – крикнула Лаэрта всем, бросившись к телевизору и крепко его обняв.
– Не загораживай экран, скотина! Сейчас фильм "Пятьдесят мгновений до моей серой весны-3" будет идти! – завопил Карим.
Фильм "Пятьдесят мгновений до моей серой весны" страдал от того, что каждый следующий фильм был хуже предыдущего. Если первая часть киноэпопеи собрала вполне неплохие кассы и получила более-менее приличные рецензии от кинокритиков, то вторую неблагодарный зритель, которому не понравилось даже то, что в ней снялся сам Тамблер-самец, оценил гораздо хуже. Третья часть, слава Богу, оказалась последней. Наверное, кроме Карима, она не нравилась никому. Да и это сусло больше видело в ней комедию абсурда, чем любовную драму в декорациях Милана, которую из себя изо всех сил пытались выдавить актёры и съёмочная команда. Впрочем, тот факт, что своей жирной тушей Лаэрта загородила весь обзор.
Вместо ответа Карим получил ногой по своей наглой роже, да с такого маху, что отлетел в стену, оставив там свой отпечаток.
– Ладно. Пошла ты, дура тупая! – сцедил Карим сквозь свои острые резцы и ушёл. Шнурок, Маша со своим псом и Барсик, Шпатель отправились следом.
Оставшись наедине с ЖК-панелью фирмы "Самсунг", Лаэрта обняла его крепче, потом выключила "ящик" и начала тереться об него, как кошка об ногу своего хозяина.
-Мой хорошенький! – сказала "самсунгу" клетчатая монстрила. Многие любят смотреть телевизор, кое-кто пучит в него глаза двадцать четыре часа в сутки, а кого-то телевизор даже воспитал, заменив и отца, и мать, но любовь к просмотру телепередач у мультяшек расы сезамов находится за гранью здравого смысла и превращается в чистой воды извращение. И если Барсик ещё сдерживался, то Лаэрта была абсолютно неуправляемой, и случаи, когда она чуть ли не занималась любовью с ящиком, случались регулярно – с того самого дня, как Шпатель решила сделать Лаэрте подарок и притащила разбитый телевизор с помойки, после этого его починив. Карим однажды психанул и выкинул телевизор в окно, но в итоге узнавшая об этом Лаэрта его так отчесала, что бедолага едва жив остался, после чего ящик вновь занял почётное место на тумбочке в одной из комнат.
Тумбочка загрохотала, на что Карим опять съязвил:
– Ты всегда говоришь, что мы втроём тебе спать мешаем! Лицемерка!
На что Лаэрта, снявшая телевизор с тумбочки и начавшая гладить им своё жирное, мохнатое пузо, сказала:
– Ещё одно слово, и я вам со Шнурком яйца отпилю!
– Ладно. Ты победила. – сказал Карим и подумал про себя: "Вот противная сучка…"
Маши дома не было – она ушла перед сном прогуляться со своим любимым