которого, если не ошибаюсь, лично убеждал отречься от своих взглядов и покаяться. Публично отречься и покаяться.
– Вполне достаточно, чтобы до конца дней своих европейская цивилизация с презрением относилась ко всем его потомкам, – проворчал фон Шмидт.
– Тем не менее в семействе князя «своего родового папу» чтут. И за основание самого рода Боргезе признательны, поскольку Камилло принял сию фамилию, кажется, вместе с титулом кардинала, отрекшись при этом от своей древней родовой фамилии Каффарелли. Словом, именно этот папа навечно ввел огромную родню в круг элитарной «черной знати»[17].
Барон всегда с иронией относился к церковной суете и не особенно скрывал тот факт, что в сознании своем взрастил воинственного безбожника. Вот и сейчас его так и подмывало высказаться по поводу стараний этого папы как галилеоненавистника, однако вовремя сдержался: как-никак за расплывчатой тенью папы Камилло Каффарелли угрожающе вырисовывалась вполне реальная и зримая тень ныне здравствующего Черного Князя.
– Полагаю, на этом наше вторжение в сферу Престола Божьего исчерпало себя, – примиряюще подытожил он сей «божественный экскурс» корвет-капитана.
Да и Сантароне тоже прекрасно уяснял для себя ситуацию.
– Вот именно: исчерпало. Как в свое время – наше союзное наступление под Сталинградом, – охотно согласился он. – Так что вернемся к предполагаемой операции «Гнев Цезаря».
– Вряд ли в ходе проведении что-либо будет зависеть от нас. Другое дело – операция «Золото Роммеля», где без меня никаким боевым пловцам Черного Князя не обойтись.
– В ходе самой операции «Гнев Цезаря» – не будет, согласен. Однако вскоре Боргезе потребует изложить свои соображения по поводу того, как воплощать ее в жизнь.
Произнеся это, Сантароне вопросительно взглянул на фон Шмидта. Боевой пловец понимал, что отныне – они в одной команде.
– В таком случае ход рассуждений должен быть четким. Первое: на заключительном этапе подготовки нам не обойтись без надежного источника в Севастополе, куда, скорее всего, и будет перебазирован линкор… К тому же он может оказаться на судоремонтном заводе, в плавании, посещать другие русские порты…
– Принимается: без агента в Севастополе, точнее, без надежной резидентуры в Крыму нам не обойтись. Вряд ли русские станут оповещать мир о перемещениях «Джулио Чезаре», и вряд ли следует рассчитывать, что береговая охрана линкора окажется бездарной и беспомощной.
– Но, как вы понимаете, архивы законспирированных агентов, слава богу, достались не мне. Слишком уж рискованное наследство.
– Не сомневаюсь, что с вас достаточно тайн, связанных с сокровищами фельдмаршала Роммеля.
– Представьте себе, предостаточно, – не стал оправдываться оберштурмбаннфюрер. – В сорок пятом один полковник контрразведки времен Первой мировой пророчески изрек: «Только не надейтесь, что с завершением этой бойни война для вас действительно завершится.