ему мог только первый слой шифровки. Второй способен был вскрыть только Штубер, который помнил, что под Иерусалимом подразумевался Севастополь. А под кодовым псевдонимом Южный Странник в агентурном досье значился Николай Безроднов, он же Георг Доланд, который, получив форму лейтенанта, оставлен для службы в Севастополе. Кроме того, он наладил связь с агентом Грешницей и теперь ждет прибытия группы итальянских диверсантов.
– Вижу, чтение этой разведывательной индульгенции доставило вам определенное удовольствие.
Выслушивая эти слова, барон старался не видеть выражения лица Лукании. Мало того, у него даже появилась догадка, что в результате какого-то психофизиологического сбоя эта женщина не в состоянии владеть своей мимикой.
– Даже если бы вы вручили мне в этих стенах смертный приговор, я все равно воспринял бы его с благоговением, – заверил её фон Штубер в духе лучших рыцарских традиций.
– Прежде чем вы приметесь творчески развивать эту благостную мысль, сообщу то, о чем просили сообщить вам устно. Грешница работает председателем райсовета в городке неподалеку от Севастополя и, естественно, находится вне подозрения.
– Странная вещь: все мои агенты прекрасно устроились в послевоенной жизни, если только «предварительно» их не повесили за измену родины. Только я, несчастный, все никак не устрою свою приближающуюся старость.
– Все ваши неудачи, штурмбаннфюрер, порождены вашей страстью к суесловию. Тем не менее продолжаю информировать. По каналам, налаженным через Польшу и Западную Украину, в указанный ею тайник без личного контакта с Грешницей, что очень важно, связник-таможенник доставил две крупные суммы денег, для нее и Южного Странника. Сам Южный Странник, как оказалось, служит в Севастополе, в какой-то водолазной школе, но в то же время числится офицером ГРУ, то есть Главного разведуправления Генштаба, внедренным в береговую структуру флота. А еще – он готовится к поступлению в военную академию. Очевидно, на заочное отделение. Ну а Грешница числится не только его нештатным агентом-осведомителем, но и достаточно засвеченной любовницей, что позволяет им встречаться вполне легально и оправданно.
Выслушав эту информацию, барон облегченно вздохнул. Первую часть многолетней операции «Южный Странник» можно было считать завершенной. А ведь когда в сорок втором году он предложил идею своей акции «Странник», в Главном управлении имперской безопасности встретили её почти агрессивно. Жаль, что теперь уже некого упрекнуть в этом, поскольку не существует и самого СД.
Нет, в общем-то замысел – приступить к подготовке нескольких будущих резидентов из числа детей русских белоэмигрантов и прибалтийских немцев, взращивая их на разведывательно-диверсионной практике и на идеях гитлерюгенда, – был воспринят, как ему объяснили, «с профессиональным пониманием». Но в том-то и дело, что само по себе появление идеи «Странника» предполагало глубокое неверие в то, что в войне на Востоке рейх способен одержать победу. Ведь что ни говори, а юных