тогда палили бы по нам троим, – признал его правоту Ордаш. – Причем сразу из пушек. Кто знает, может, это проходят какие-то совместные военные учения, о которых мы не ведаем и ведать не имели права? Или же организован поиск затерявшегося, потерпевшего крушение германского судна. И потом, был же у нас с вермахтом совместный военный парад в Бресте.
– Это какой еще «совместный парад»?! – подозрительно покосился на него старший лейтенант, оторвавшись от окуляров бинокля.
– С немцами совместный. С войсками фюрера, – деловито объяснил старшина, влезая в теплые кальсоны. – Которые, выбив поляков из Брестской крепости, вошли в город. Туда же вошли и наши войска, занявшие границу по Западному Бугу.
Начальник заставы напряженно всматривался в лицо старшины, пытаясь понять, насколько серьезно он все это произносит. К тому же он прекрасно понимал, что, если Ордаш говорит правду, значит, извещает его о той правде, которой официально не существует.
– О границе знаю, слышал, а вот что касается парада… – неуверенно произнес он.
– Да сообщали об этом, командир, сообщали, – не стал углубляться в суть давно происходившего старшина. Хотя тут же усомнился: а действительно ли сообщали об этом в прессе? Лично он о параде узнал от своего отчима, который сам присутствовал при «торжественном прохождении союзных войск», как называлось это мероприятие в штабных документах, – пусть даже и в качестве зрителя. – Вы, товарищ старший лейтенант, до этой заставы где служили?
– В Горном Алтае, на границе с Китаем. Самая дальняя горная застава. Оттуда, видишь ли, сюда перебросили. На усиление, что ли. Вроде как бы на повышение.
– Похоже на то. Там вы, кажется, были заместителем начальника заставы, а здесь – начальник. Наверняка этим летом получите капитана, а может, звание вам уже присвоили, к отходу корабля.
Загревский задумчиво помолчал. Он не скрывал, что давно ждет повышения в звании, но именно поэтому всякий разговор в командирской среде по поводу званий решительно пресекал.
– Возможно, теперь парад этот уже засекретили? – наверное, только потому и вернулся он к событиям в Бресте, чтобы не продолжать разговор о чинах.
– Как его засекретишь, если в нем принимали участие сотни наших бойцов, а свидетелями стали тысячи горожан?
– У нас засекретить могут все, что угодно, – проворчал старший лейтенант. – Не только городу, всей стране прикажут – и будет молчать. Однако вернемся к этому полярному германцу.
– Факт его появления в дневнике происшествий мы, конечно же, должны отметить. Но уверен, что наши о его полете должны были знать. Откуда он мог взлететь? С территории Норвегии, так ведь?
– Со Шпицбергена, например. С палубы корабля, а то и с поверхности моря, где его дозаправили с подошедшего корабля. Это не так уж важно. Куда важнее знать, что ему здесь понадобилось? Что он здесь разведывал? Пытался выяснить, имеется ли на острове наш гарнизон?
– И конструкция у него странная, – заметил старшина, нервно прохаживаясь по мансарде