«катерники» теперь будут чувствовать себя как в устье Дуная, тем более что появился опыт реальных боевых действий.
Они задумчиво помолчали, и только во время этой паузы вспомнили о «великом плотоводце», который по-прежнему терпеливо ждал решения своей судьбы.
– А ты, моряк дальнего барахтанья, чего медлишь? – обратился мичман к сыну, и первоначальная суровость его тона неожиданно сменилась сдержанной нежностью. – Бегом в село! На рассвете уезжаешь вместе с матерью. Часа через два, как только управлюсь на батарее, тоже приеду.
– Но я не хочу никуда уезжать! – возмутился Женька. – Я ведь и здесь, на батарее, могу пригодиться, – оглянулся он на встревоженного комбата.
– Не тебе решать, – твердо осадил его мичман. – Мал еще командовать. Отцу возражать тоже не советую, потому как не резон. Сказано тебе: «Марш в село!», – значит, марш.
– Почему сразу «марш»? Мы, вон, с комбатом уже почти договорились, что меня оставляют на батарее, юнгой назначают…
– Что значит «оставляют на батарее»? Что значит «с комбатом договорились»? – задав эти вопросы, мичман взглянул на Гродова так, словно и по отношению к нему в ту же минуту готов был применить свой «высший аргумент пролетарского воспитания».
– Считай, что ты уже юнга, – решил как можно деликатнее выйти из этой ситуации Гродов, торопливо покидая причал и направляясь к командному пункту.
– Вот видишь! – поспешил возликовать капитан «каравеллы», однако Гродов тут же добавил:
– …А потому выполняй приказание мичмана Юраша: бегом домой, готовиться к отъезду в тыл, то есть к переходу на заранее подготовленные позиции.
– Есть перейти на заранее подготовленные, – обиженно проворчал Женька и, приблизившись к берегу, взялся за канат, чтобы увести свою «каравеллу» назад, в секретную «гавань». Однако при этом посмотрел на капитана таким осуждающим взглядом, которого тому лучше было бы не ощущать на себе: «Эх ты, а еще комбат! Перед старшиной батареи отстоять не сумел!»
– Да брось ты эти гнилые доски! – потребовал отец. – Не теряй времени.
– Во-первых, это не «доски», а плот. Если его спрятать, чтобы батарею не демаскировал, он еще может пригодиться. Вдруг придется морем уходить из окружения?
– Учитесь, мичман, как нужно о боеспособности батареи заботиться! – рассмеялся комбат. – Молодое поколение наставляет.
– Более заботливого и предусмотрительного разгильдяя, чем этот, придумать, конечно, трудно, – иронично огрызнулся мичман. – Вы ему только слабину дайте, тут же на голову усядется.
Едва старшина успел проговорить это, как на смотровой площадке у КП появился батарейный писарь, старший краснофлотец Погребной.
– Товарищ капитан, вас к телефону! – прокричал он. – Командир дивизиона майор Кречет на проводе! Что-то очень срочное.
Однако подстегивание уже было лишним, Дмитрий и так поднимался по крутому склону с такой быстротой, словно совершал марш-бросок по пересеченной местности.
– Где