поплелся выполнять очередную условную команду.
– Кхаи, это нечто, – усмехнулся Уфир, являя широкую очаровательную улыбку.
Лучший друг, который еще давно поклялся пожертвовать за меня собственной жизнью, пребывал в гостях.
Мы сидели на улице, точнее – в беседке, и наслаждались ароматным травяным чаем, который услужливо заварил все тот же полукровка. Орегано и душицу он насобирал в лесу неподалеку от поместья, в котором мы с Даром проживали уже прилично долгие годы в качестве официальных супругов.
– Да уж, жалкое зрелище, – подтвердил Абигор, также гостивший у нас. И взглянув вампира, обратился непосредственно к нему: – Как тебе удалось такое сотворить с ним? Он ведет себя, как ребенок, словно это ваш сын, но слабоумный.
– Ага, еще чуть-чуть, и слюну пустит, – истерично загоготал Уфир в своей манере.
– Никакой он мне не сын. Это моя личная игрушка. Надоесть на него такого смотреть, верну прежний разум и власть природной силы. А пока он всего лишь слуга.
– Расплачивается за то, что посмел покуситься на нашу Илэриас, – посерьезнев, произнес Уфир и даже перестал смеяться. Но ненадолго. Вскоре зеленую поляну, залитую закатными лучами солнца, оглушил очередной гогот Белоснежки (он же, Уфир). Это прозвище дал ему Асмодей за длинные неоновые волосы.
Ох уж этот инкуб. Опять его надо держать под контролем!
4. (“Лженаследник” Таро, сын Асмодея)
– Отец, ты с ума сошел?!
Асмодей явился ко мне за руку с Тишей Минав. Сладкая Жрица выглядела малость неразумной, чем привела меня в восторг, который, конечно же, демонстрировать я не собирался. Но приятные эмоции мгновенно отступили, стоило инкубу отпустить уже осточертевшую мне гостью, посмотреть на мандрагору поодаль от трона.
Он шепотом напомнил мне о боевом потенциале драгнилицы, и меня бросило в яростную дрожь.
– Таро, если хотя бы малость подсобишь мне, а еще лучше, если не будешь препятствовать, обещаю… Только воплощу план, сразу же исчезну с Тишей, спрячусь куда-нибудь в тихий уголок собственной вселенной, и вы о нас никогда не услышите. Пойми, ее надо держать под контролем. И лучше всех это сделаю я.
– А по факту? Зачем она тебе? Для сексуальных утех? – я принял позу чайника, опустив руки на бедра и постарался сделать взгляд неумолимым.
Хотя, по большому счету мне пофиг, что станет с этими двумя. Лишь бы их реально больше не видеть и не слышать.
– И это тоже, – инкуб потянул краешек губ в едва заметной усмешке.
Тронный зал озарил крик Тиши. Эта дура засунула палец в рот мандрагоры и та, естественно ее укусила. И чем только жрица думала? А, точно! У нее же сейчас абсолютно нет мозгов. Хлебушек обыкновенный. Человек, одним словом!
– Ну и идиотка, – прыснул, не сдержав смеха.
Асмодей наградил меня грозным молчаливым взглядом, но видно было, что тоже еле сдерживался, чтобы не засмеяться. Вон, даже рот ладонью прикрыл.
– Эй ты! Помоги госпоже! – крикнул я дворецкому, который всегда дежурил в тронном зале,