раздражение, и он поспешил уйти от скользкой темы судоустройства. Джек был профессионалом и спорить с ним на тему судовых снастей не входило в планы Большакова. Он решил перевести беседу в более безопасную плоскость.
Чугунная отливка гулко рухнула на ванну, породив раскатистый рокот. Большаков вздрогнул от неожиданности. Джек не повел ухом. Он помедлил, поскрёб пальцами бороду и, наконец, ответил:
– В честь Каре на вальтах.
На этот раз терминологию Большаков понял: ему рассказывали, что свое каботажное судно капитан купил на выигрыш в покер, собрав мощную комбинацию из четырех валетов-«Джеков» и туза-кикера. Универсальный мини-балкер-однотрюмник, предназначенный для транспортировки всевозможных сыпучих грузов, Джек переименовал в «Ламантин» и с его помощью неплохо зарабатывал на жизнь, занимаясь коммерческими морскими перевозками. «Ламантин» работал трампом, курсируя без какого-либо регулярного маршрута, и не имел точного расписания, перевозя грузы по мере поступления подходящих заказов. В отличие от других «дальнобойщиков» капитан не брезговал никаким фрахтом, даже самым неоднозначным с точки зрения законности. Большаков украдкой оглядел капитана. Как у любого человека, посвятившего свою жизнь морю, возраст Джека сложно поддавался определению: ему можно было дать и сорок и шестьдесят. Красно-коричневое лицо капитана, изрытое морщинами и заросшее растительностью почти до глаз, в целом выглядело каким-то возрастным и… просоленным. Впрочем, недолгое общение с этим моряком создало у Большакова впечатление, что для его целей Джек – идеальный морской волк. Несуетливый, малоразговорчивый, с негромкой спокойной речью, он, двигаясь вперевалку, отдавал четкие и краткие распоряжения команде и распространял вокруг себя ауру профессионализма и надежности, которая встречается только у бывалых моряков, повидавших всякое. Так, по крайней мере, казалось. За эти качества, а еще за умение не задавать лишних вопросов, его и выбрал Большаков.
– Доплата за нестандартный структурообразующий груз, – щегольнул Большаков знанием терминологии и вынул из внутреннего кармана куртки полиэтиленовую сумку, обернутую несколько раз вокруг самой себя.
Джек развернул сумку, не вынимая из нее содержимого, пересчитал пачки внутри, помусолил купюры, проверяя на номинал, и, удовлетворённо кивнув, молча убрал в карман.
– Остальное – после передачи, – на всякий случай напомнил Большаков договоренность.
Джек скривил губы в гримасу, по всей видимости, означающую у него подобие улыбки.
– Хорошо.
Погрузка завершилась и капитан широким шагом направился к выходу из дока.
Пока завершались последние формальности, Большаков находился в порту, в мыслях управляя всеми процессами, происходящими вокруг. В Мурманске он планировал задержаться до конца операции. В благополучном исходе он не сомневался, но надёжней будет все проконтролировать самому.
Когда судно вышло в море, Большаков уточнил время: минута в минуту, как и обещал Джек.
Пологий