себе и потянулась за щипчиками для салата. Пусть не знаю, из чего он, но выглядит съедобно, так что положу себе чуточку, ведь больше в меня не влезет.
Когда щипчики с зажатой листвой коснулись тарелки, столовую огласил высокий девичий крик.
– Убивают, – похолодела я и не посмотрев, что кладу тарелку с щипчиками куда попало, прямо на белоснежную скатерть, обернулась назад.
Наверное, куратор совсем с катушек слетел и лишает энергии студенток. Или пустил сюда сомнительных личностей и они напали на кого-то…
Но прежде, чем ко мне пришла еще одна кровавая гипотеза, я испытала чувство тревоги и радости одновременно.
На меня летело лохматое чудо в кедах, все растрепанное, будто ею мыли подоконники – а они в замке большие… Ларри даже не поправила сбившиеся бретельки, а бросила сумку куда попала и повисла у меня на шее.
– Живая! Живая, – бормотала она, так сильно стискивая шею, что я уже было стала задыхаться.
– Я тоже рада тебя видеть. И не зачем так орать, – просипела я.
– Ну, как же, – смутилась вдруг подруга, до которой дошло, что на нас смотрят, и мы как бы нарушаем правила приличия.
Она отодвинулась на шажочек и покраснела.
– Да ладно, – отошла от первого потрясения я и сама прижала ее к себе, – Рада, что все с тобой в порядке. Судя по крику, сил у тебя предостаточно.
– Да и ты выглядишь неплохо. О…– Ларри оглядела меня и в изумлении прикрыла рот рукой, – Прикольные тапочки. Тоже хочу!
– Цыц, не привлекай внимания, – теперь настал мой черед краснеть, потому что после ее слов раздались смешки. Кто-то даже подначил подругу, предлагая свои тапочки.
Но Ларри, убедившись, что со мною действительно все в порядке, возвратилась к самой болезненной теме разговора.
– Это правда? – подруга взволнованно поправила бретельки, – Он тебя заставил? Он пригрозил? Что сказал? Это всё серьезно?
За темноволосой любопытной головкой притихли и остальные студенты. Десятки пар глаз скрестились на мне, ловля каждое слово. И в этот момент я осознала, что являюсь не просто нежеланной феошей, фигурой для насмешек, но еще и главным действующим лицом в Академии. После директора, разумеется.
– Пойдем отсюда, – я отставила поднос поглубже на столик, чтобы не упал, схватила с пола сумку и повела подругу на выход.
За нами не поплелись следом, что уже радовало. Не знаю, как бы я могла отреагировать на этих преследователей.
– Сразу скажу: я здорова, полна сил и энергии, и у меня все хорошо, – отрапортовала Ларри, когда мы присели на бортик центрального фонтанчика.
Мне показалось, что это самое безопасное место в Академии. Рядом журчит вода, элементаль бдит – я видела два любопытных глаза, когда подошла, и подслушать в такой обстановке разговор трудно.
– А теперь рассказывай ты, – Ларри сложила руки на груди и многозначительно замолчала.
– Что говорить-то? Влипла я… – вздохнула, не скрывая грусти.
– То есть влюбилась? – подругу